– Похоже на то. – Паттерсон похлопал по животу, но не своему, а Ребуса. – Джон и Фрейзер бегали их покупать.

– Тогда я оставлю вас на минутку. – Она подошла к мужу и поцеловала его в лоб, а уж тогда направилась на кухню.

Как только она вышла, Блантайр попросил закрыть дверь. Стефан Гилмур поспешил выполнить его просьбу.

– Вы, все трое, подойдите ко мне, – сказал Блантайр. И три гостя приблизились к его креслу. – Я не хочу говорить громко.

– Что происходит, Дод? – спросил Гилмур тоже вполголоса.

– В последние несколько раз, когда я был у лекарей, Мэгги я с собой не брал. Поэтому она не знает, что дела мои плохи. Причина не только в ударе. Моторчик совсем износился.

– Сочувствую, старина, – сказал Патерсон.

– Мне осталось несколько месяцев. По крайней мере, я на это надеюсь. Но до меня доходят слухи, что они могут оказаться совсем не такими приятными, как хотелось бы. – Он оглядел каждого из них. – Элинор Макари вышла на тропу войны.

– Макари? – переспросил Гилмур.

– Генеральный прокурор Шотландии, – просветил его Ребус.

– Она намерена пересмотреть дело Сондерса.

– На кой черт ей это нужно?

– На тот, что она это может. Закон теперь разрешает повторно привлекать за одно и то же преступление, если ты еще не в курсе.

– Не в курсе, – признался Гилмур.

– Не то чтобы разрешает, – счел необходимым уточнить Ребус. – Но в некоторых случаях можно потребовать провести новое расследование.

– Но это было тридцать лет назад, – возразил Гилмур. – Не думают же они, что мы помним…

– Ну, вопросы задавать им это не помешает. – Патерсон повернулся к другу. – Представляешь свою фотографию в газетах, Стефан? Но не под ручку с телезвездой, а рядом с Билли Сондерсом анфас и в профиль.

– А жив ли он вообще – Сондерс? – спросил Гилмур.

– Макари не уцепилась бы за него, будь он мертв, – сказал Блантайр и добавил: – В горле что-то пересохло, может мне кто-нибудь…

Патерсон поднял стакан и, согнув соломинку под нужным углом, дал Блантайру напиться. Гилмур тут же достал чистый платок из кармана, чтобы вытереть бедняге подбородок.

– И что будем делать? – спросил он.

– Просто я вас, ребята, предупреждаю, – сказал Блантайр. – Мне что – через несколько месяцев мне будет все равно. Но вот вам нужно быть начеку…

Гилмур повернулся к Ребусу:

– Ты единственный из нас, кто еще при делах, Джон. Можешь узнать, что там происходит?

– Попытаюсь, – согласился Ребус.

– Только по-тихому, а то кто-нибудь догадается, что ты пытаешься спрятать концы в воду, – добавил Патерсон.

– Концы в воду? – машинально переспросил Ребус как раз в тот момент, когда вернулась Мэгги.

– Ой! – испуганно вскрикнула она при виде троих гостей, тесно обступивших ее мужа. – Что случилось?..

– Я в норме, – заверил ее Блантайр. – Попил немножко.

– Как вы меня напугали, – сказала она, прижав руку к груди, и потом уже спокойно добавила: – Еще минут пятнадцать – и пироги готовы, а сейчас мне нужно выйти покурить.

– Я с тобой, – сказал Ребус. Он встретился глазами с Додом Блантайром. – Если никто не возражает…

– Не возражает, – после секундного колебания разрешил Блантайр.

Вслед за Мэгги Ребус через маленькую кухню вышел в садик позади дома. На мощеной площадке стояла садовая мебель, укрытая до лучшей погоды, дальше – заплатка газона. Мэгги закурила сигарету и передала свою золотую зажигалку Ребусу. Поежившись, обхватила себя руками – холодно.

– Принести тебе пальто? – спросил он.

Но она покачала головой.

– В доме у нас, как правило, слишком жарко. Дод любит, чтобы было тепло.

– Как вы – справляетесь?

– А что еще остается? – Она убрала со лба прядь волос.