Кивнув парочке знакомых, Реми подошла к стойке бара и заказала кружку пива, бросив на стол монетку-ястребок. Кожаная сумка неприятно оттягивала правое плечо, и она положила её на свободный стул. Тем временем музыка становилась всё громче и пронзительней. Гитарист, аккомпанирующий певице, не жалел струн. Однако пианино под пальцами пьяного пианиста издавало высокие ноты, которые раздражали слух. Но много ли надо сэвам, что хотят просто отвлечься от безумной гонки на выживание, из которой невозможно вырваться?..

Вивьен спрыгивает со своего места, и её подхватывают товарищи, поднимая на плечи и ставя на стол. Она звонкими набойками на туфлях отбивает ритм, и пение захватывает её с головой. Юбка взлетает вверх до колен, обнажая красную подкладку из жёсткого фатина, а под ней чёрные шёлковые колготки. Через миг Виви оказывается на другом столе, а к ней присоединяются двое младших сэв, и они втроём танцуют, как в последний раз, с той самой волшебной самоотдачей, когда хочется забыть обо всём и обо всех. Когда есть только этот миг, настоящий момент, в котором вся кровь и грязь, навалившиеся за прошедшие полтора года, стекают вниз, и ты вновь молодой и невинный, незнающий, что завтра может и не настать, а острые клыки и когти проклятых морликаев отправят тебя или твоих товарищей на тот свет. Что подземные лабиринты и заброшенные городские кварталы сомкнутся над тобой, и последним, что увидишь, – свинцовое рыжее небо.

«Танцуй же, Вивьен. Танцуй, как будто это единственное, что имеет значение», – думала про себя Реми, отпивая из кружки кисловатое пиво. – «Ты столько раз оказывалась на грани за последние два года, что, если тебе помогают танцы и пение, – не отказывай себе в них. Будь живой. Мёртвых мы успеем оплакать».

Песня закончилась. На сцену взошли трое сэв и принялись распевать весёленькую песенку про удалого паренька и красавицу певицу с ревнивым мужем. Вивьен спустилась с импровизированного помоста и присела на соседний с Реми стул, отряхивая с чёрной юбки крошки и пыль. Ей тотчас предложили несколько стопок водки, и она выпила одну за другой под одобрительный свист сослуживцев.

Не так много в этом кабаке старших сэв. А уж знатных девушек из высшего общества только двое. Однако повышенного внимания они удостаивались не из-за своего высокого происхождения, а в силу своих особых талантов. Вивьен – одарённая ищейка. Она за версту чует морликаев, а потому именно её отряду чаще прочих приходится зачищать самые тёмные ответвления под городскими улицами, ныряя в глубокую и стылую тьму, и даже выезжать за пределы города в составе крупных отрядов, оказываясь в заброшенных деревнях, где морликаи бывают особо свирепы.

– Ты сегодня не выходишь? – тихо спросила Реми, зная, что подруга услышит.

Та кивнула, и также тихо ответила:

– После двойной смены двое суток отдыхаем. Послезавтра выезжаем в Лугорьевск. Там обнаружили крупное гнездо на месте взорванной церкви. Будем зачищать совместно с военными.

– Легче не становится, – не спрашивая, а утверждая, сказала Реми, косясь на свою сумку.

Ни для кого не секрет, что после адских праздников разрывов больше не было. Однако морликаи не только не умерли после закрытия порталов, но и научились размножаться, что существенно усложнило процедуру их ликвидации. Людям и сэвам приходилось действовать сообща, зачищая родную землю от этих тварей. Однако улучшения всё не наступали. Уже давно ходят слухи, что в удалённых и глухих частях страны стали появляться измененные и чу́ждые места, в которых человек не выживет, а сэв сойдёт с ума, превратившись в нечто