– Но почему именно тебя уволили? С твоим-то талантом ищейки!

Виви разразилась новой гневной бранью, а потом спрыгнула с окна и перебралась на свою койку. Не такой уж пьяной она оказалась, соображала довольно ясно.

– Я долго думала, почему в сентябре меня исключили из академии, хотя я не выделялась среди других работающих сэв. Многие курсанты продолжали внештатно служить среди шершней. Но исключили только меня. Сказали, что сокращается финансирование и я не подхожу для государственного обеспечения. Отец ещё устроил безобразную сцену, дескать, он столько заплатил за образование, а они взяли и вышвырнули меня, – Виви раздражённо потёрла пальцы. – Он ещё хотел выдать меня замуж и забрать домой, раз всё так обернулось. Я тогда пошла к старшему по отряду, чтобы устроиться на работу в шестую канцелярию к шершням. Стала получать жалование, переехала к тебе в общагу. Казалось, что это просто неудачное стечение обстоятельств. Но теперь я понимаю. Поговорила кое с кем и выяснила, что всё дело в Викторе.

Звякнуло стекло в руках Реми. Девушка подняла голову и холодно уставилась на Вивьен. Через полгода после адских праздников появились доказательства того, что Виктор на Земле. Его объявили в розыск, но он улизнул за границу, и теперь неизвестно ни где он, ни чем промышляет.

– И? – выжидательно протянула она.

– Я же с ним спала. Отношения между командиром и курсантом запрещены. Повод для исключения. Плюс он предатель родины. Заговорщик, с которым я провела так много времени наедине. И теперь более не являюсь заслуживающей доверия особой, а значит и путь в армию или полицию мне заказан, – с дьявольской горечью в голосе заговорила Вивьен и расплакалась.

Несгибаемая железная девушка с рыжим золотом вместо волос, что легко балансировала между жизнью и смертью, выходя на самые опасные смены, спускаясь под землю и там сражаясь с полчищами морликаев исключительно мечами и ножами, теперь плакала, как обычная девчонка.

– Я не знаю, что мне делать. У меня не так много сбережений. Возвращаться домой под крыло родителей, чтобы они выдали меня замуж? Пытаться устроиться здесь? Но кем? Я же старшая сэва! Любое образование для меня платное, а людская карьера недоступна. Я не знаю, что мне делать, – повторилась она.

Резко поднявшись, Вивьен вытащила из шкафа новый стакан и села с ногами на стул, задумчиво переливая из опустевшей бутылки последние капли. Она хотела поднести горький напиток к губам, когда её остановила Реми, усевшаяся рядом на пол и грустно посмотревшая на подругу снизу вверх.

– Как они могли после всего… – прошептала она. – Виви, не отчаивайся, я поговорю с Ульрихом. Поговорю с Филином. И даже спрошу у цесаревича. Мы обязательно найдём выход. В конце концов, ты была там. И сражалась с нами против них.

Стакан выпал из руки Вивьен, и янтарь растёкся по столу. Сама она спустилась вниз к Реми, шепча подруге на ухо:

– Приказ пришёл сверху, моя дорогая подруга. Ты сама знаешь, кто сейчас руководит страной, пока император болен. Цесаревич Константин и императрица. Не думаю, что Марина в курсе всего, а вот Костя… мой милый бывший ухажёр Костя…

– Не отчаивайся. Бал состоится раньше, чем тебя отсюда прогонят. Я всё разузнаю. И тебя в беде не оставлю, – мягко отреагировала Реми, обнимая Вивьен.

Сэва навсегда запомнила тот жуткий разговор с Константином на кладбище, после которого потерялась в городе, забыв часы своей жизни. С тех пор они не виделись до самого её устройства в Гнезде, и дальше держались отстранённо, делая вид, что ничего не было. Цесаревич не стал воплощать свои намерения, однако было видно, как непросто ему далось такое решение.