– Думаешь, он за нами наблюдал, когда… ну, ты понимаешь? – изобразил Эллиот смущение.

– Нет, Ангус для этого слишком хорошо воспитан.

Эллиот хихикнул.

– Ясно.

– Кроме того, сон его интересует куда больше, чем наблюдение за поведением людей.

Эллиот повнимательнее вгляделся в черное пятно и, вне всякого сомнения, увидел, как блеснул черный глаз.

– Я нашла его неподалеку от упавшего гнезда. Он был полностью оперившийся, но имелись следы еще как минимум одного птенца. Этот скрывался в стоге сена от двух летавших над гнездом сорок и издавал жалобные звуки. Мунго сказал, что он не выживет, но, как видишь, ошибся: он все еще со мной, бодр и здоров спустя годы.

– Мунго?

– Нет, теперь моя очередь спрашивать.

– Да? Ну ладно, давай!

Он принялся поглаживать ей живот, отвлекая от мыслей, но она все же спросила:

– Доминик Стрикленд был твоим другом. Что произошло?

Улыбка тут же сползла с лица Эллиота. Вот уж о чем говорить ему больше не хотелось никогда, так это о Доминике, но эта тема не касалась политики или военных секретов, так что не было причин отказываться отвечать.

– Мы были близкими друзьями: я, Син, Гай, Доминик и Дэвид Норрис, который потом погиб в том же бою, что и брат Сина Бенджамин. Мы учились в одном классе. – Эллиот фыркнул. – Однокашники даже называли нас «братством» из-за того, что мы были неразлучны.

– Стрикленд не похож на душу компании и человека, на которого можно положиться. Как мог он понравиться Стонтону и даже Гаю, хоть газеты и выставляют его безнадежным волокитой.

Джо имела в виду Гаюса Миллингтона, которого газеты прозвали Милягой.

Эллиот тяжело вздохнул при мысли о бывшем друге Доминике и попытался выразить словами то, что думал о Доминике Стрикленде, по чьей милости сейчас он сам, Джо и все их друзья путешествовали по разоренной войной стране, рискуя жизнью.

– Дома надо знать, чтобы понять его бешеную привлекательность. Он из тех, кто буквально источает харизму. – Эллиот коротко взглянул на Джо. – Не сомневаюсь, ты знаешь о его связи с Марианной.

– Да, но это продолжалось недолго: он ее обманул. – Помедлив, Джо добавила: – Признаться, меня удивляет, что умница Марианна поверила такому прохвосту.

– Дом из тех, кто способен очаровать кого угодно, чтобы достичь какой-то цели. Я, как самый бедный и низкородный в нашем «братстве», стал замечать признаки истинного характера Дома задолго до того, как он показал свои самые нехорошие стороны Гаю и Дэвиду. – Эллиот пожал плечами. – Мы все отдалились от него прежде, чем покинуть Итон, еще до выпуска, хотя Син, у которого было хобби всех спасать, давал ему один шанс за другим, даже когда уже давно было ясно, что это человек пропащий.

– Чем он себя выдал?

– Нет уж, теперь моя очередь. Скажи-ка мне, как ты так наловчилась обращаться с холодным оружием?

Тело Джо напряглось у него под рукой, и он уже решил, что на этом их душевный разговор закончится, но она ответила:

– Это все дядя. Для нас метание ножей было, может, и не совсем игрой, но, пожалуй, способом скоротать время. Быстро стало понятно, что у меня есть способности.

Эллиот рассмеялся: ну какая скромница!

– Я не хотела с ним расставаться, так что пришлось достичь профессионализма в этом деле и научиться стоять за себя.

– Но как он мог брать на столь опасные задания такую маленькую девочку?

Джо моргнула, словно вопрос поставил ее в тупик, но быстро справилась с растерянностью.

– Больше обо мне позаботиться было некому, – заявила Джо и добавила почти враждебно: – Он никогда не подвергал меня опасности.

Эллиот хмыкнул, почему-то не поверив ей.

– Моя очередь, – сообщила Джо, устраиваясь на боку в той же позе, что и он.