В «Челюскине» (нынешний «Версаль») сделали капитальный ремонт.

Ресторан умер. Ушла душевность. Именно в «Челюстях» друг Гога семь

раз подряд заказывал ресторанным лабухам «Абракадабру» Стива Миллера. Во

времена разгула борьбы с пьянством и алкоголизмом мы приходили сюда

и заказывали кофе с коньяком – двадцать чашек на двоих. Любезная официантка

приносила бутылку коньяка (на чашку полагалось двадцать пять грамм) и

два кофе. Судьба остального нас не интересовала.

«Конюшней» называли гигантский танцпол – верхний зал ресторана

«Владивосток» в одноименной гостинице. Когда в субботний вечер гости

заведения одновременно пускались в пляс, у гостиничных постояльцев возникали

серьезные опасения за сохранность здания. Не знаю, что там сейчас. Надо будет зайти посмотреть.

Любимый кабак – «Океан». Не маленький и не большой, очень уютный,

располагающий к общению. Танцевальная площадка «Оушена» – это тебе

не пляж. Встречи здесь неминуемо заканчивались адюльтером.

На первом этаже ресторана – кафе. Лучшее в городе. С японской аппаратурой, японской мебелью и красавцем-барменом со шрамами на лице.

О нем рассказывали романтические истории.

***

В Феодосии, в приморском парке, я одиноко сидел на скамейке. Ко мне

приблизились две нетрезвые личности. Достали бутылку водки.

– Вмажешь?

– Нет, спасибо, что-то не хочется.

– Вмажь, а то мы тебе вмажем!

.

Стамбул, 1995 год

Есть огромная историческая несправедливость в том, что большинство

благодатных, благословенных богом земель занято народами мусульманского

вероисповедания. Благословенными я считаю те места на земле, где растет

виноград.

Коран запрещает пить вино. Сейчас мало кто из неортодоксальных

почитателей Аллаха соблюдает этот запрет. Но традиции виноделия складываются

тысячелетиями. Поэтому собственного хорошего вина в мусульманских странах

нет. Получается собака на сене.

Стамбул – чудовищно огромный город. Конечно, есть и побольше. Но

только в Стамбуле сочетание моря и горных склонов дает ощущение простора.

Город на Босфоре давно и надежно освоен русскими туристами. Трудно

предположить, что их привлекает город как таковой. Большинство приезжающих

ограничивается бесплатным посещением Голубой мечети.

Не надо строго судить наших соотечественников. Они просто хотят немного

заработать.

Возникло такое желание и у меня. К лету 1995 года оно окрепло настолько,

что я увидел «бухту Золотой Рог номер один» собственными глазами.

…Теплым летним вечером в Стамбуле нет лучшего занятия, чем посидеть

в маленьком кафе или ресторанчике на берегу моря. Я собирался пригласить

туда моих друзей, но они предпочли дискотеку. Слово «дискотека» вызывает

у меня тихую истерику. Поэтому компанию им не составил и отправился на

рыбный рынок.

Опытный гурман, я отлично знаю, что самая вкусная еда – не в роскошных

ресторанах, а в рыночных забегаловках. Желаешь мяса – ступай на сельский

рынок. Ну а уж если рыбы захотел…

Вот и пошел.

Столик занял в двух метрах от воды. В аквариуме не спеша выбрал

живого лангуста (в то время цены в Турции отличались демократичностью).

Заказал вина. Красного. Белое не люблю даже с рыбой. Расположился с комфортом.

Вижу, за соседним столиком – компания. Недавно пришли. По виду – русские.

Когда это клеймо с нас отмоется… И не в одежде дело…

Заняться мне особо нечем, разделываю ракообразного, наблюдаю. Четверо

парней, на моряков похожи. Сделали скромный заказ – жареная рыба, раки и

по сто грамм. Попросили сразу принести счет.

Так, думаю, все ясно…

Счет принесли, ребята заплатили, посоветовались, еще водки заказали.

Выпили, закурили, расслабились. Разговорились о своих морских делах.