Горничная немого дома Ольга Сурмина
1. Объявление странного человека
Сухие подушечки пальцев немного обрезала бумага, но девушка не сбавляла темп, продолжая быстро перелистывать газетные страницы. Холодные капли пота струились по лицу, руки немного дрожали, а все тело мерзло. В больничных коридорах стоял такой холод, будто это была вовсе не больница, а морг. Все двери, казалось, были одинаковыми, кушетки пахли медикаментами и спиртом.
Вдоль постоянно ходили врачи, каждый из них был очень сосредоточен и напряжен. Она нервно сглатывала, провожая каждого из них каким-то странным взглядом, в котором читалась, одновременно, и надежда, и страх. Вскоре из ближайшей палаты вышла женщина, в белом халате, озадаченная и грустная. Ее лицо выражало единственную эмоцию: сочувствие.
- Нона Сальровел? – Она поправила очки и осмотрела сидящую на кушетке девушку.
- Как он? Как он себя чувствуют? – выронив газету, Нона схватила доктора за рукава, пытаясь подавить панику, отчаяние.
- Ему не долго осталось. Сами понимаете, средств не хватает на лечение, особенно при таких нестабильных выплатах. Но сейчас дело даже не в деньгах, просто поймите. Ваш брат неизлечимо болен. Помогите провести ему последние дни спокойно и легко…
- Как вы можете? Как вы можете настолько спокойно говорить об этом, как?! Он все, что у меня осталось. Смириться и отпустить, это что, шутка? Я сделаю все. Приложу все усилия чтобы он был здоров… и я прошу, нет, я требую от вас того же!
- Безусловно. Еще одна химиотерапия…
- Вы сказали, ему можно пересадить костный мозг.
- Послушайте. – Врач стиснула зубы, глубоко вздохнула и вновь повернулась к собеседнице: - для этого нужно вести его в другую страну. У вас есть на это деньги? Так вот, у больницы тоже нет. Мы делаем все, что можем, но с нами тысячи других больных людей, и мы не имеем права ставить приоритеты, это просто несправедливо. Всем нужна помощь. Мы, безусловно, проведем еще одну химиотерапию, но я не могу обещать, что болезнь отступит. Лейкемия - это не простуда.
- Я все сделаю. – Девушка дрожащими руками подняла с пола газету и сжала ее в руках. – Можно к нему?
- Лучше завтра, у него сегодня итак было много неприятных процедур, и сейчас он, наконец, уснул. – Доктор вновь поправила очки, встряхнулась, и в быстром темпе отправилась прочь с этажа. Ей вслед смотрели два светлых, мутных, серо-голубых, печальных глаза. Нона едва сдерживала слезы, однако не позволяла их выступать за пределы ресниц. Нельзя оставаться спокойной, когда твой брат, единственный оставшийся близкий человек умирает. Она вновь раскрыла газету и присела на кушетку. Множество зачеркнутых объявлений… никому не нужен был художник, все искали бухгалтеров, экономистов… а еще официантов, продавцов, разносчиков. Сейчас бы подошла любая профессия, нужно было понимать: зарплата у каждого из них совершенно не высокая, этих денег будет мало чтобы поднять несчастного парня на ноги. До этого девушка в три смены работала то уборщицей, то кассиром, то расклеивала листовки… но все это было дешево и бессмысленно. Пока она надрывалась изо всех сил, ее брату становилось хуже, и ее старания это не исправляли. Совершенно не понимая, что делать, она схватилась за голову и сильно прогнулась, ощущая лбом колени. Соленая влага все-таки начинала вытекать из глазниц, падая на чистый больничный пол. Внутри все пылало, сжималось, ее трясло. Паника. Страх.
Здесь, рыдая в больничном коридоре она просто теряла время. Собрав остаток сил в кулак, Нона встала, и стремительно понеслась к выходу.
Ветер гонял по улицам пыль. Хотя майское небо и было серым, дождь сегодня явно не ожидался. Напротив, гидрометцентры прогнозировали потепление на следующей неделе и, может, небольшие грозы. Все вокруг жило в ритме большого города: люди быстро сновались туда-сюда, не давая передышек ни себе, ни предметам, которые они использовали, скажем, телефонам, сумкам и кофеваркам. Одинокая девушка чувствовала себя чужой в этой толпе, абсолютно пустой, но тяжелой. На нее никто не обращал внимания, она была такой же, как и другие, ничуть не лучше и не хуже. Ее светлые, сероватые волосы падали на плечи. Немного спутанные, так как в последнее время она все меньше уделяла внимания внешнему виду. Бледная кожа и красное, хлопковое платье, скорее всего мамино, однажды Нона просто нашла его в шкафу. Ветер проникал под юбку, но ткань была слишком тяжелой, чтобы подняться в воздух. На секунду остановившись, она взглянула на длинный фонарный столб, с которого почти оторвалась листовка. Реклама… реклама еще одного сайта объявлений. Почему нет? Поразмыслив, девушка сорвала ее, и резким, неаккуратным движением сунула в сумку.
Дома было как всегда холодно, как всегда пусто. Она села за стол, открыла старый ноутбук, и начала вводить название сайта в строке поискового запроса. Даже не пришлось доставать бумажку из сумки, как оказалось, заголовок запоминался поразительно легко. Минута, и множество объявлений предстали взору молодой, отчаявшейся девушке. Поиск обещал быть долгим, хотя, возможно, продуктивным. Выбор был действительно большой: кто-то искал кладовщика, кто-то грузчика, кто-то специалиста по ремонту компьютеров… так или иначе, хоть одна кандидатура могла, чисто теоретически, вызвать интерес. Сальровел была готова ухватиться за любую работу, с которой могла справиться, лишь бы ее брат пошел на поправку. Из-за этого сразу стоило отмести низкую заработную плату…
Внезапно, в глаза бросилось странное объявление о поиске горничной. Явно за пределами города, но за то по итогам месяца хозяин обещал заплатить в три, а то и в четыре раза больше, чем в аналогичных объявлениях. Нона прищурилась и стала бить пальцами о стол. Очень странно, такие деньги за работу простой горничной… что от нее требовалось? Убирать? Стирать? Готовить, может… а в чем, тогда, подвох? Стоило ли связываться с таким сомнительным объявлением?
Конечно стоило. Руки вновь задрожали, она быстро схватила телефон и начала набирать номер, указанный в анкете. Спустя несколько гудков на другом конце послышался хриплый женский голос:
- Да? Я вас слушаю.
- Здравствуйте, я по объявлению! – Сальровел никак не могла взять себя в руки, и снова пот начал скользить по ее лицу. – Вы на сайте давали объявление, что вам нужна горничная… так вот, мне хотелось бы на вас поработать, да. Только что требуется? Вы ничего не указали! Я даже не знаю, что нужно делать. Но поработать хочу, вот.
- Сколько вам лет? – в трубке слышалось шипение, а голос становился тихим и отстраненным.
- Двадцать один. Могу поехать за пределы города, если понадобиться…
- Есть опыт работы прислугой?
- Нет, но я работала уборщицей в гостинице… - Нона сильно смутилась. – Еще кассиром. Я умею готовить, и… не знаю… стирать руками? Осторожно выводить пятна с одежды? Входит ли это в обязанности горничной…
- Скажите, у вас есть мужчина?
- Что?! – У девушки тут же подкатил ком к горлу.
- То есть… вы замужем?
- А, нет, у меня никого нет, в том числе и мужа.
- Ваш цвет волос? Цвет глаз?
- Волосы светлые, глаза тоже… светлые. – Она окончательно сконфузилась, и уже, было, начала думать, что ее разыгрывают, как вдруг с другой стороны донеслось:
- Что ж, давайте договоримся о собеседовании. Правда, действительно придется выехать за город… мы находимся в области. В тридцати километрах от города, по юго-восточной трассе, сможете добраться на рейсовом автобусе, третья остановка. Оттуда вам немного на запад: пройдете вперед и свернете вправо, на щебенистую дорожку возле знака «стоп». Придется, пройтись, но это выгодная сделка, и если вам это нужно… В общем вас будут ожидать в безымянном поместье. Не перепутаете, оно единственное здесь на многие-многие километры. Мы с вами все обсудим, и, если вас устроят условия, а вы устроите нас, заключим сделку. Когда вам удобно? Завтра? Послезавтра? Других дней, к сожалению, не могу предложить. Буду ждать вас с десяти до двенадцати утра.
- Завтра! – Нона, с перекошенной улыбкой записывала путь к странному поместью, делая для себя какие-то пометки и зарисовки.
- Тогда до встречи. – Женщина на другом конце повесила трубку.
Сердце билось так быстро, хотя Сальровел и была спокойна внешне, внутри теперь вновь появилась надежда. Сегодня ей хотя бы в чем-то везет.
День прошел быстро, а ночь наступила еще быстрее. Новостей от брата как не было, так и нет. Он не звонил, не писал, и вообще не выходил на связь. Может быть, он все еще был на процедурах, а может, ему просто стало хуже. Волнение не отступало, а, напротив, усиливалось, когда небо стало темнеть, и на нем проступили мелкие звезды. Тишина обволакивала маленькую, однокомнатную квартиру со скромным ремонтом и смежным санузлом. В ней хоть и было чисто, ремонт был по-настоящему скромный, а мебель, если присмотреться, была в мелких дырочках и сильных потертостях. Последние годы жилось хуже, чем всегда: как только единственный брат, и последний родственник Ноны попал в больницу, пришлось переезжать в скромное жилище, а на разницу в цене поместить парня в хорошую клинику.
Она сидела, словно зачарованная, у окна, до самого рассвета. Спать не хотелось, нервы, все еще на пределе, не давали девушке расслабиться, а сердце билось так сильно, что на лбу появилась испарина. Надев на себя светлую рубашку, и черную юбку, по колено, Сальровелл встряхнулась, и оценила собственное отражение в зеркале, которое ей, в общем-то, понравилось. Она ехала устраиваться горничной, так что нужно было выглядеть официально, и при этом скромно. Пусть сразу у хозяйки возникнет ассоциация с порядочной, и ответственной работницей.
