Сундук был забит разнообразными бутылками со спиртным. Тут были и коньяк, и виски, и дорогие вина, и элитная водка.

– Видишь, сколько мне надарили? Куда же мне это теперь? – Она подняла глаза к потолку. – Я же теперь, Леша, ничего не пью, кроме валокордина.

Она взяла в руки бутылку… и тут в коридоре раздался звонок. Старушка вздрогнула, и бутылка, выскользнув из рук, ударившись о сундучок, грохнулась на пол. Осколки брызгами разлетелись по изъеденному молью ковру. Старушка стащила с шеи платок и начала лихорадочно вытирать образовавшуюся на ковре лужу.

Звонок прозвенел еще раз, и еще раз, и еще…

Старушка ползала по полу, собирая бутылочные осколки, и трясущейся рукой бросала их в сундучок. Когда все было собрано, за дверью раздался встревоженный голос соседки.

– Валь, ты что ли? – перебравшись в кресло, недовольно проскрипела она.

– Кому ж еще быть, Ираида Андреевна. Конечно же, я.

– Я вроде тебя не звала.

– Да я хотела узнать, все ли у вас в порядке? А то звоню вам, звоню…

– Все хорошо, – притворно зевнула старуха. – Ко мне родственница приехала. Через недельку зайди, думаю, к тому времени выветрится.

– Что выветрится? Не поняла…

– Родственница, говорю, уедет через неделю, – спохватилась старуха, – тогда приходи.

«Откуда у нее родственница?» – удивилась соседка, но зная сварливый характер старушки, допытываться не стала.

Через неделю по сигналу соседки в квартиру, где жила Ираида Андреевна, приехал наряд милиции. Они долго звонили в дверь, стучали, кричали… но ни на звонки, ни на стук, ни на голос никто не отвечал. Пришлось ломать дверь.

Войдя в комнату, стражи порядка увидели следующую картину. В кресле у окна, возвышаясь, словно на троне, сидела покрытая трупными пятнами полуразложившаяся старуха. В кулаке у нее был зажат потертый кошель. На полу валялись коронки, кольца, сережки. В углу, у окна, лежали три небрежно свернутых, проеденных молью ковра, недалеко от сундука – сложенные горкой бутылки.

Когда старушку упаковывали в мешок, из-за пазухи у нее выпал конверт с документами на дом в Подмосковье, несколько драгоценных камней и серебряная цепочка, пропавшая несколько лет назад у той самой соседки.

Я стояла у окна, любуясь кружащимися в хороводе снежинками, и думала о том, где буду встречать Новый год. Тащиться за тридевять земель в шумную компанию, где будут гулять до утра, упиваясь шампанским и прочими горячительными напитками, не хотелось, идти к соседке с целым выводком внуков – тем более. Поразмыслив немного, я решила поехать к троюродной сестре на чисто женскую вечеринку, где можно поболтать, похохотать и получить кучу позитивных эмоций, не напрягаясь, не оправдываясь и не участвуя в идиотских конкурсах, которые до чертиков надоели. Оставалось самое трудное – выбрать достойный наряд. Сестра моя была женщиной стильной, креативной, поэтому не хотелось упасть в грязь лицом, надев на себя какую-нибудь халабуду. Так Ленка называла одежду, которая была ей не по вкусу. Как минимум надо выглядеть не вызывающе, чтобы ничего в моем образе ее не раздражало.

Вытащив из шкафа немногочисленные наряды и перемерив их по нескольку раз, я остановилась на синем гипюровом платье, с которым очень хорошо смотрелись сапфировые сережки и изящная подвеска из белого золота в виде слоника с крохотным брильянтовым глазом.

До праздника оставалось несколько дней. За это время надо было успеть купить продукты, шампанское, новогодние подарки, сходить в салон, сделать маникюр и новую стрижку.

В общем, дел было много, но меня это не напрягало. Походы по магазинам за подарками всегда доставляли мне удовольствие, поэтому я с радостью носилась по городу в поисках нужных и ненужных безделушек, заполнивших прилавки в предновогодние дни. Такая у меня идиотская натура: пока в кошельке шуршат денежки, их непременно надо потратить…