Год, изменивший жизнь Лендра Никольская

Стояла ненастная погода. Который день шел дождь. Совсем не похоже на июль… Сегодня мой день рождения, мне уже двадцать семь. Каким будет этот год? Загадала, что если сейчас на окне две капли соединятся в одну, то это будет мое время, мой год!

Он стоял в пробке. Зачем выбрал эту дорогу? Нерегулируемый перекресток. Дождь… Не думается. Вечером нужно успеть заехать к сыну. Достал телефон, позвонил:

– Жди меня к шести.

– Хорошо, папа.

Врачи обещали четыре-пять месяцев. Осталось три, не помогло заморское лечение. Как жить, когда умирают твои дети? На стекле одна капля догоняет другую: успеет – не успеет… О, Боже, о чем он думает! Но оторвать взгляд не получилось.

Две капли соединились в одну.

В офис подъехал вовремя. Совещание через тридцать минут. Наверное, нужно уже передавать управление и заниматься одиночным консалтингом. Написал задачу на четверг: «Передача бизнеса в управление – один час». Зачеркнул, исправил: «Два часа». Нужно все сделать корректно и подробно.

Мысли вернулись к сыну. Набрал номер бывшей супруги:

– Ты так и не была у него? Он ведь живой еще… О чем ты думаешь?.. Роуминг?.. Ты не в Москве?.. Зачем ты там?.. Отдыхаешь?.. Написала отказ… Тогда прощай, не побеспокою больше.

Все! Нужно собраться. Сотрудники не должны видеть его другим. Он всегда в хорошем настроении, всегда спокоен, рассудителен. Никто не в курсе его личной жизни. Только отголоски: разведен, есть сын.

День пролетел на одном дыхании. Организация работает, как часы. Сложный механизм выстроен на совесть. Он преуспел в своем деле: идеальная компания стала «музейным экспонатом». Кажется, каждый уважающий себя бизнесмен считал своим долгом изучить азы управления именно здесь, где все инструменты работают на практике, где любые перемены – только улучшения, где любые улучшения – доход владельца и повышение уровня жизни сотрудников.

Новый офис располагается недалеко от больницы. Когда было начато строительство, сын еще не был болен. Сейчас ему семнадцать. Как сказать, что мама от него отказалась, что они теперь вдвоем?

– Пап, она не придет больше? Ты не волнуйся, мы с тобой справимся! Она ведь никогда не любила нас. Сегодня бабушка рассказала, что это ты настоял на родах, что мама хотела быть только с тобой, что ей не нужен был я…

Ничего говорить не пришлось. Почему этот человечек успокаивал здорового мужчину? Они поменялись ролями? Никогда он не чувствовал себя так беспомощно. Комок подкатил к горлу:

– Я забыл купить…

– Папа, ты плачь здесь. Не уходи, пожалуйста, не уходи!

Он опустился на стул, сил больше не осталось. Скупые мужские слезы. А его мальчик уже не вставал.

– Ой, извините. Кажется, я вас ищу… Привет. Это же вам исполнилось сорок пять лет в прошлом месяце, да?

– Ну да, – опешили все.

– Вы кто?

– Я человек. Я… консультант! Я… Пожалуйста, спросите конкретнее.

– Боже мой, вы врываетесь в палату, спрашиваете о каких-то непонятных вещах, да еще не отвечаете на поставленный вопрос!

Тишина. Мальчик улыбнулся. Он, увидев его улыбку, засмеялся. Я тоже не сдержалась. Хохотали втроем. Со стороны могло показаться, что это палата совсем не той больницы.

Наконец я смогла рассказать, зачем я здесь. Я открыла собственную компанию. Мои знания позволили определить целевую аудиторию для моего бизнеса: от сорока до пятидесяти лет, уровень дохода – выше среднего и высокий. Решила не распыляться – сорок пять! И он оказался первым в списке. В офисе, благодаря моим «фишкам», смогла найти людей, которые дали информацию «не для всех». Остальное – дело техники. И вот я здесь. – Так значит, вы консультант? О'кей. Сын, спрашивай!

– у них была такая игра: отец – исполнитель, сын – клиент. Какие вопросы задаст клиент, одному Богу известно. А вот ответ консультанта должен быть получен в течение тридцати секунд.

И если ответ будет в точку, то можно подписывать договор.

Мальчик начал говорить:

– Если я вам предоставлю финансовый отчет и в моей компании шестьдесят человек, сумеете ли вы определить, с кем из сотрудников мне стоит распрощаться?

– Если в финансовом отчете определить ключевые позиции для центра доходов и центра затрат, зафиксировать загрузку ресурсов, то, перераспределив данные в таблице по правилу Парето, можно выбрать сотрудников, которых необходимо переоценить по компетенциям. Окончательное решение должно быть принято позже.

– Так, стоп! – он начал говорить. – То есть, вы хотите сказать, что есть возможность увольнения?

Они говорили на одном языке! Они слышали, слушали и понимали друг друга.

– Время посещений окончено, – медсестра поторапливала задержавшихся.

– Пап, приходи завтра. И вы приходите. Кажется, наш спор не окончен… Придете?

– Да, – в один голос ответили мы. И рассмеялись снова.

– Вы завтра придете?

– Конечно, я же обещала.

– Тогда вам нужно кое-что знать. Давайте поужинаем, вы не против?

– Я с удовольствием, – он взял меня под локоть, открыл дверь в машине. Я повернулась, наши глаза встретились.

Он улыбался.

– Можно, я поглажу вас по щеке? – не ожидая ответа, я провела тыльной стороной ладони по его лицу.

Ехали молча. Остановились. Так не бывает… Он заменил в одно мгновение весь мир.

Кто она? Он ехал и думал. Его сын смеялся! Когда это было последний раз? Месяц, нет, два месяца назад.

Искра… Однажды так уже было. Когда? Ему вручали золотую медаль. Он казался себе очень взрослым и успешным.

Впереди был целый мир.

Он размышлял. Его память была исключительной. Он почти никогда не вспоминал о близких ему когда-то людях. После расставаний и разлук не было места для них в его памяти. Тоска приходила ненадолго и только для того, чтобы разрешить сегодняшнюю ситуацию.

Тогда это было нелепо. Он видел, как та девушка смотрела на него. А он думал о своем будущем: каким он станет, как примут его друзья и сверстники, если та девушка будет рядом? И та искра пронзала его собственное сердце, сжигала, а он просто стоял и нисколько не понимал, почему. Почему так? Он не звал, не зависел, он просто жил. Не умел? Не хотел? Не верил?

Теперь ощущение, что это возврат в прошлое, не покидало…

Остановил машину.

– Вы отлично водите автомобиль – аккуратно и быстро, очень надежно, – я говорила то, что чувствовала. Только после остановки я поняла, что никогда не ощущала себя так комфортно в чужой машине.

– Пойдем? – неожиданно вырвалось у него. – Извините… Пойдемте?

– А можно «пойдем»? Кажется, что так мы понимаем друг друга лучше, – мне было очень хорошо, и я не могла скрыть улыбки. Хотелось быть серьезной, но ощущение счастливого человека было куда сильнее, чем все остальное, вместе взятое.

– Что будешь заказывать?

– Я не голодна, достаточно чая.

– А я проголодался, – он подозвал официанта. – У вас отлично готовят рыбу, не правда ли? Предложите мне.

Официант стал монотонно говорить о том, что он мог предложить.

– Стоп, стоп! Разрешите, я сам тогда выберу. Мне дорадо в белом соусе, на гарнир – фри. И чайник чая… Ты какой предпочитаешь? – обратился он ко мне.

– Черный, самый обыкновенный. Или с молоком.

– О'кей! Чайник черного чая, молоко и лимон отдельно. Официант уже повернулся уходить, но он окликнул его:

– Повторите, пожалуйста, заказ.

Убедившись, что все правильно, откинулся на спинку кресла. А я сидела, как истукан, и боялась, что это сон, что сказочное состояние души может улетучиться в один миг.

– Я никому не рассказывал о болезни моего сына, да и обо мне мало кто знает подробности. Вернее, знают только мои родители. Хотя никто и не мог заставить улыбнуться моего мальчика – некому было рассказывать… Тебе это удалось. Сын почти не улыбался с тех пор, как это все случилось. Не знаю, поступаю ли я правильно, но, если ты не исключаешь возможности общения с нами, ты должна знать. Ты хочешь этого?

– Я хочу, – я хотела знать все, что с ним связано.

Очень хотела. Я не знала, что так случается, не могла даже представить.

– Я очень хочу, – еще тверже сказала я.

– Я был женат, – начал он без предисловий. – Сначала мне казалось, что это были высокие чувства. Мы с бывшей женой все время проводили вместе: друзья, вечеринки, совместные вылазки, путешествия… И бизнес мы строили вместе. Бывшая жена была дочерью богатых родителей. Было легко.

Были деньги – двери открывались сами собой.

И вдруг произошло счастливое событие: она забеременела. Именно вдруг. Бывшая жена узнала о своей беременности поздно. Сказала об этом, как будто кто-то умер. Я не мог понять: как же так? Ведь это самое лучшее, что могло случиться с нами. Но после родов жизнь стала невыносимой. Бывшая жена ночевала у родителей, гуляла с подругами, оставалась допоздна на работе. Делала все, чтобы меньше показываться дома.

Я очень много времени проводил с сыном. Помогала моя мама. Когда мы пересекались с бывшей женой дома или на работе, я пытался настоять на необходимости проводить время с нашим мальчиком, но она всегда находила себе оправдание, но не с чувством вины, а с позиции правого человека. За три месяца она ночевала дома семь раз, а потом просто передала через секретаря документы о разводе. Так мы остались с сыном вдвоем.