После случившегося девушкам захотелось остаться втроем, так что мальчиков отослали прочь. Им все равно пора было собираться, чтобы отправиться встречать брата, Макса.

– Отправимся ненадолго на остров, – предложила Бенедикта. – Там растут прекрасные луговые цветы. Я бы хотела, чтобы в комнате Макса стоял букет.

Речушка, именуемая Дикой, однако едва ли оправдывающая свое имя, позади парка образовывала излучину. Это была лишь половина дуги, но с человеческой помощью там получился порядочный остров, соединенный с большой землей мостами. Мосты были сделаны из дубовых досок и не имели перил. Вместо них красовались проволочные шпалеры, увитые девичьим виноградом, образующим зеленые стены, продолжающиеся и по берегам речушки, поросшим ольхой и густым кустарником. Поток был настолько узким, что над ним смыкались не только кроны ольхи, но и спиреи. Вдоль кромки воды росли камыш, осока, папоротники и несчетное число незабудок. Почва была упругой, полной торфа, черной и настолько плодородной, что зелень была обильной, будто в тропиках. На острове над желтыми изгибами дорожек причудливо переплетались кроны деревьев: мерцающая листва тополей, пурпурное сияние буков, серые ивы и темные вязы с каштанами, украшенными розовыми свечками. Этот клочок земли был прекрасен: трава, подбитая густым мхом, красующиеся повсюду дикие цветы сотен разных оттенков, превращающиеся на зеленом фоне в праздничный ковер. Солнце сияло над водой, а в воздухе резвились тучи мошкары.

Девушки с усердием принялись собирать цветы и травы, а потом уселись под огромной плакучей ивой, ветви которой касались земли, и стали собирать букет. Трудхен, опасаясь испачкать одежду, примостилась на выщербленной от времени каменной скамье, а Дикта с Нелли опустились на траву и стали разбирать собранные охапки.

– Ты рада приезду Макса? – спросила Труда, натягивая вязаные митенки, чтобы не исколоть ухоженных ручек.

– Еще как! – воскликнула Бенедикта. – Забавный вопрос, да, Нелли? Ах, Нелли, да ты вовсе не знакома с Максом! Когда он уехал, тут еще была фройляйн Варнова…

Она внезапно осеклась и слегка покраснела, но любопытная Трудхен тут же продолжила.

– Дикерхен, расскажи, наконец, что там было между фройляйн Варновой и Максом?! Об этом все шепчутся, но никто не хочет ничего говорить прямо. У них были отношения, да?

– Отношения?.. – Бенедикта задумалась. – Нет… То есть они обручились втайне от родителей и собирались пожениться. Если ты это называешь отношениями…

– Нет, это не настоящие отношения, – согласилась Труда. – Но все равно весьма интересно. Эта фройляйн Варнова в самом деле такая красивая?

– Ах, Труда… во всяком случае мне она казалась распрекрасной! Золотистые волосы, темные глаза, восхитительная фигура! А какое впечатление она производила! Я тогда была еще моложе, и она являлась моей, так сказать, гувернанткой, что мне казалось комичным. Она вела себя как истинная дама, скажу я тебе.

– Гувернантка была немка? – спросила мисс Нелли.

– Да, конечно, в Германии есть такая река: Варнов. Но, думаю, она из Швейцарии, во всяком случае, она долгое время жила в Берне и там училась.

– Может, она была тайной нигилисткой? – предположила Труда. – В Швейцарии много нигилисток. Я как-то раз читала роман, действие в котором происходило в Женеве и как раз в таких кругах. Героиня, польская графиня, завещала все свое многомиллионное состояние нигилистам. У нее тоже были золотистые волосы, но покинутый ухажер выследил ее и столкнул в Рону, и ее золотистые волосы поплыли по воде, будто нимб. Но графиня утонула. Хорошая книга.