Она моргнула, осознав, что действительно застыла у стойки, завороженная своими мыслями, его присутствием, этим утром, которое казалось таким особенным.

– Витаешь в облаках? – пошутил он, мягко отодвигая ее от кассы, его рука на мгновение скользнула по ее талии, оставив после себя приятное тепло, которое разливалось по всему телу.

Наконец она очнулась, посмотрела ему в глаза – глубокие, теплые, словно обещающие что-то хорошее, такие, в которых можно утонуть и забыть обо всем на свете, – и в тот же момент, не осознавая силы, слишком крепко сжала стаканчик. Пластик прогнулся под ее пальцами, крышка слетела с легким щелчком, и горячий кофе широкими темными струями расплескался по ее пальцам, оставляя на коже мгновенное жгучее тепло.

– А-ау! – вскрикнула она, отдернув руку, лицо мгновенно покраснело от досады и смущения.

Престон даже не пошатнулся, лишь поднял бровь, но в его глазах читалось не раздражение, а какая-то теплая забота.

– Видимо, решила испортить еще одну мою рубашку, – усмехнулся он, оглядывая себя с преувеличенной серьезностью, будто оценивая ущерб после битвы. Его ямочки на щеках стали глубже от смеха, отбрасывая легкие тени на скулы и делая его лицо еще более обаятельным, таким живым и открытым, что устоять перед этой улыбкой было невозможно. – Хотя, кажется, в этот раз пронесло, – добавил он, проводя ладонью по ткани, проверяя, не осталось ли следов, и бросил ей лукавый взгляд, полный теплой насмешливости

Она покраснела еще сильнее, но он лишь покачал головой, будто говорил: «Ну что с тобой делать?». «Боже, Амели, ну опять ты в своем репертуаре», – подумала она, кусая губу, но в груди сладко защемило от его снисходительной улыбки, от того, как он смотрел на нее.

– И, кстати, сегодня ты даже не опоздала, – добавил он, поднимая бровь и смотря на часы, его голос звучал мягко, с легкой ноткой удивления. – Что, главу 22 уже начала редактировать?

Они неспешно зашагали к офису. Она с увлечением рассказывала свои мысли, руки ее то и дело взмывали в воздух, чертя невидимые схемы, подчеркивая важные моменты. Он шел рядом, внимательно слушая, и каждый его кивок казался вовремя поставленной точкой в ее горячей речи. Его взгляд не отрывался от ее лица – будто в каждом ее слове, в каждой смене интонации таилось что-то крайне важное, что нельзя упустить.

Она машинально сжала в пальцах пустой стаканчик, и вдруг – легкое движение запястья, быстрый взмах – пластиковая емкость, сверкнув на солнце, попала точно в урну. Неожиданно даже для себя, она рассмеялась этому маленькому успеху, и в тот же миг встретила его взгляд. В его глазах читалось одобрение, смешанное с едва уловимой теплой усмешкой, от которой у нее невольно участилось сердцебиение. На мгновение их взгляды встретились, и время будто остановилось. Он потянулся, чтобы убрать прядь волос с ее лица, и тихо сказал, его голос звучал как ласковый шепот:

– Кстати, платья тебе идут куда больше, чем эти огромные футболки.

Она улыбнулась, почувствовав, как тепло разливается по щекам, сделала шаг – и вдруг споткнулась. Престон мгновенно подхватил ее, но не удержал равновесие. Они оба повалились на асфальт, она оказалась сверху, слишком сильно держа его за рубашку. Платье слегка задралось, обнажая ее ноги.