– Я не знаю, но, может быть, если бы вы довели до сведения придворных…

– У вас красивые синие глаза. Почему вы должны пялиться в пол и пугливо прятать взор, если заметите, что я смотрю на вас?

– С-спасибо, – с запинкой ответила Вивьен. – У вас тоже.

– Что?

– Красивые глаза. Серые.

Он усмехнулся.

– Мы еще немного попрактикуемся, и у нас будет получаться лучше. Разговор, я имею в виду. Разговор нормальных людей. Будьте со мной терпеливы, графиня, я вырос во дворце.

Вивьен кивнула и взглянула на кресло.

– Тогда, возможно, вы разрешите мне присесть в вашем присутствии?

– Разумеется.

Устроившись в кресле, Вив продолжала:

– Благодарю. Вы очень скучаете по нему?

– Что?

– По принцу Габриэлу. С которым вы росли вместе с самого раннего детства.

Филипп молча смерил ее долгим взглядом.

– Это… уже слишком близко к сердцу, – сказал он медленно. – Простите, графиня. К такому я пока не готов.

– Извините, ваше величество, – проговорила она, поднимаясь на ноги.

– Сидите! – рявкнул король.

Она упала обратно в кресло.

– Простите меня, графиня, – добавил он тише. – Вы меня простите?

– Ваше величество…

– Ладно. – Он снова взял со стола бархатный футляр и на этот раз раскрыл его. – Взгляните.

Вивьен приняла футляр из его рук. На белоснежной подушечке удобно устроились две пряжки, овальные, с буквой R, по виду золотые, обсыпанные сверкающими камнями, напоминающими бриллианты, – впрочем, Вивьен не разбиралась в драгоценностях.

– Знакомы вам эти артефакты?

Она напряглась.

– Артефакты, ваше величество?

– Подумайте, – настаивал король. – Мне сказали, что они принадлежали вам. Точнее, наверное, графу Рендину, вашему покойному отцу.

Вивьен вздрогнула.

– Вы сказали «артефакты»?

– Да. Придворный маг уверяет меня, что это волшебные артефакты из коллекции графа Рендина.

Король скрестил руки на груди.

– Откуда они у вас?

– Из ломбарда. Кто-то пытался сбыть краденое.

– Его поймали? – быстро спросила Вивьен.

Угрозы того, кто скрылся с артефактами графа, похищенными из сейфа, вновь зазвенели у нее в ушах.

Филипп вгляделся внимательнее.

– Почему вас это беспокоит?

– Ах, ваше величество… Вы простите меня, если я отвечу на ваш вопрос в другой раз. А сейчас вы ответьте мне, если мы с вами придерживаемся нашего уговора.

Вивьен знала, что это звучит очень дерзко. Она снова посмотрела королю в глаза, ища признаки гнева.

– Хорошо, – протянул он. – Скорее всего, бедняга сбежал, как только магическая сигнализация оповестила всю округу, что ценности он принес краденые. Они ведь были украдены, так? Но почему вас так волнует его судьба?

– Меня не… Ваше величество, возможно, я расскажу вам позже.

– Возможно?

– Возможно. Или вы мне прикажете и я расскажу вам немедленно, и мы забудем о нашем уговоре.

Филипп засмеялся. Смех его звучал не зло, а скорее удивленно. Но слова оказались жесткими.

– Нет, графиня, диктовать условия королю вы не будете, – сказал он ледяным тоном. – Манипулировать мною пытались не раз. Этого я не терплю.

– Простите, ваше величество, – отвечала Вивьен без особого раскаяния.

Разговор развивался как-то чересчур стремительно, и она не успевала обдумать, что происходит. Если бы у нее было время, она бы уже сто раз умерла от ужаса. А теперь ее словно черт толкал под локоть. Она не собиралась говорить королю, что ему эта «сделка» нужнее, чем ей; у нее и в мыслях не было его шантажировать – у нее язык не поворачивался поведать ему все, что произошло в ее жизни так недавно. Если его мимолетный каприз уже улетучился, что ж, так тому и быть.

Их взгляды схлестнулись. В его серых пронзительных глазах Вивьен увидела – или ей почудилось – разочарование и упрек. Как ни крути, Филипп вдруг удостоил ее доверием. И, несмотря на то что за ней не было никакой вины, она решила оправдаться.