– Какие факты? – Эван, не в силах подавить дрожь в голосе, прижал ладонь к лицу, как будто таким образом пытался спрятать истину от себя.

– 47 часов и 23 минуты назад твой отец выпал из окна на самом верхнем этаже Министерства. Пролетев 37 этажей, он упал на мостовую и умер мгновенно. Причины происшествия устанавливаются компетентными органами. – Произнес Хемниц, и его слова в воздухе звучали как приговор, уносящая с собой надежду. – По крайней мере, нам так говорят.

– Маловато фактов… – Проронённое Эваном было полным внутреннего усиления, словно он колебался на грани пропасти.

– Возможно, у меня есть для тебя важная информация, касающаяся смерти твоего отца. Но нам лучше поговорить об этом в тихом месте и после того, как я проведу инструктаж и покажу тебе рабочее место. Как говорится, первым делом – дело! Готов к своему первому дню в Министерстве?

– Готов. Веди. – Произнес Эван, его сердце колотилось, как заблудившаяся птица в клетке. Эта встреча стала началом чего- то больше, к чему он готовился всё это время. Он шел сюда, зная, что мир, построенный на тайнах, станет его новым домом. Развернувшись, Хемниц невольным движением своей руки, позвал Эвана следовать за ним.

– Здание Министерства По праву считается одним из самых красивых и функциональных строений страны. Посуди сам: 37 этажей, 226 метров в высоту, 12742 кабинета и более 352 тысяч посетителей в день! Иногда я пытаюсь посчитать, сколько единиц товаров народного потребления могли бы произвести все эти люди, если бы занимались чем- то, помимо стояния в очередях. Но обычно такие цифры у меня в голове не укладываются, и я сдаюсь.

Слегка улыбаясь, Хемниц поднимался по лестнице, его шаги резали тишину, наполняя её энергией. Он краем глаза наблюдал за Эваном, который хоть и двигался медленно, но каждая его деталь, каждый миг был пронизан вниманием, каким- то внутренним стремлением осознать окружающий мир. Они проходили мимо безмолвных душ, поглощенных своими заботами: кто- то дремал, кто- то спорил о чем- то важном, в то время как другие разразились громогласным смехом, словно глава из комедии, отображающей жизнь в её комичной, но, увы, печальной реальности. Город, казалось, жил по собственным законам; его сердце било так же сильно, как и страх перед Государством.

Когда они достигли центральной площади, их взору предстала статуя Мудрого Вождя – внушительный монумент, который возвышался как само Министерство, что провоцировал трепетный восторг. Хемниц остановился, и в его жесте вложен был символический смысл, словно он сам стал частью этого величия, частью системы, где высокие идеалы превращались в шутку, а страх обрушивался на простых людей, как холодный дождь.

– Обрати внимание на статую. – Произнес он, и его голос смешался с порывами ветра, словно пытался приоткрыть занавес над тайнами, заключенными в этом камне. – Для её создания использовали пять с половиной тысяч тонн бетона и две с половиной тысячи тонн металлических конструкций. Масса всего памятника превышает восемь тысяч тонн!

Хемниц с интересом наблюдал за реакцией Эвана, когда тот широко раскрыл глаза – они блестели от недоумения и восхищения, словно он впервые увидел мир, сверкающий новыми красками. Хемниц чувствовал, как его внутренний мир переполняется страхом: статуя, популярная среди многих, была одновременно символом треснувшей надежды, исполинами, на фоне мрачной рутины, среди которой они существовали.

Эван замер на месте: его взгляд бродил между деталями статуи, заполненными символикой, она была прочной, как убеждение, но в то же время мрачной, как сама жизнь. В его сознании заплелись мысли: что важнее – жизнь людей, у которых отнимаются мечты, или «близость» к идеям, олицетворяемым этим каменным гигантом?