“Точно, он почувствовал, как защитный контур обволок зашедшего в гостиную отца, а затем и мать”.

Колдун всё смотрит и смотрит прямо в глаза, он чувствует эманации магии. Что это мне даст, кроме того, что я выдала себя, что могу пользоваться их с Эльгой магией? Защита родителей? Даже не смешно, это временно. Что ещё? Он проболтался матушке про свои планы, наверное, не думал, что что-то пойдёт не так. А значит, он попробует поговорить с отцом, возможно, наедине. Но сейчас отец под защитой.

Господи, ну почему я попала в мир, где нет сотовой связи? Могла бы Эльге позвонить или девочкам, – думала я.

– Ах, мне так неудобно, – склонился он в поклоне перед моей матушкой. – Лилия Сергеевна, Сергей Николаевич, прошу простить меня. Я совсем забыл о срочном деле. Мне нужно покинуть вас. Но я непременно вернусь, как только решу ряд срочных вопросов, – картинно скорчил он физиономию скорби.

“Фигляр, Большой по нему плачет, да и Малый бы от такого актера не отказался. Слезу еще пусти”, – злорадно подумала я, а вслух сказала: – Что, и даже чаю не попьете?

– Но мы же только что пили чай? – не понял он.

“Ах, да, он же наш стеб не понимает. Так стоит ли метать бисер, да, да, именно перед колдунами, которые ведут себя по-свински?”

– А как же предложение руки и сердца? Уже передумали? – не могла удержаться от шпильки я. Матушка охнула, прикрыв ладошкой рот, а отец переводил взгляд то на меня, то на Еганова, то на жену.

– Просто хотела упростить вам задачу. Я не согласна на наш брак, – выдала я. Пока родители под моей защитой и могут думать адекватно, надо пользоваться случаем. А то еще придет в гости, пока меня дома не будет. А родители согласятся на брак без моего ведома. По мне резанул взгляд холодных глаз, злой, пронизывающий. Но я его выдержала.

“ Нашел, чем напугать, по сути, взрослую тетку, прожившую большую часть своей жизни. Интересно, он может чувствовать мой реальный возраст? Бог его знает, может Эльгу спросить”. В комнате повисла неловкая пауза. Каждый думал о своем.

– Что ж, не буду вам более докучать, Светлана Сергеевна, – поклонился Еганов мне и вышел.

– Как ты себя ведешь? – зашипела на меня матушка.

– Зато честно, лучше сразу отрезать, чем потом со свадьбы сбегать. Ты ведь помнишь, дорогая, как помещика Коровина дочка из-под венца сбежала?

– Помню, еще бы, столько позора родители натерпелись. Она говорят в Марка Вайса влюблена была, за него Светланина подруга Танечка Лепехина замуж вышла, – переключилась на сплетни матушка.

– Вот видишь, а мы такого позора смогли избежать. Наша дочь очень мудрая, она не станет тешить свое самолюбие безнадежными ухаживаниями и морочить жениху голову, – встал на мою сторону отец.

– Но ей уже девятнадцать! Еще год, и она останется в старых девах, – попыталась возразить матушка. – Других девушек из гимназии в шестнадцать-семнадцать лет забирали родители для заключения брака. Это Светлана осталась в своей альма-матер до девятнадцатилетия. Боюсь, что она будет как моя тетушка, Надежда Аксакова – старая дева.

– Давайте поужинаем, – предложил отец уходя от скользкой темы. Мы все согласились и пошли в столовую.

***

– Как же вы так умудрились, дорогой Сергей Николаевич? – спрашивал врач.

– Григорий Павлович, вот сам не знаю, как так простыл, – шмыгая носом и прикрываясь платком, прогундосил Холодковский.

– Надеюсь, Лилия Сергеевна и Светлана здоровы? А то знаете, как эта зараза быстро распространяется. Я уже и у Штефана Вайса побывал, он тоже, скажу я вам, не в лучшей форме. И у Петра Павловича Клобукова. Такие люди болеют, эта зараза никого не щадит, ни бедных, ни богатых. Ей ведь все равно, в кого вселяться. Вот и страдают лучшие умы города, – философствовал врач Лепехин.