– Намжил я. Прибыл от Священного озера. Шаман предсказал, что тут судьбу свою найду.

– Сколько тебе лет, говоришь? – приподнял правую бровь Еганов, вспоминая, когда оставил Хандаму и сына.

– Тридцать шесть, – ответил Намжил.

– Выходит, ты бурят, – утвердился в догадках Еганов.

– Да, а как вы это поняли? Обычно меня все китайцем кличут, – удивился Намжил.

– Имя у тебя монгольское, – объяснил Еганов.

– Так ведь буряты от монголов и произошли, – согласился Намжил.

– А мать одну оставил?

– Мать умерла, похоронил. Вот шаман и направил меня сюда, в Вятку.

– Будешь слушать меня да не воровать, сговоримся. Где живешь ныне?

– В гостевом доме комнату снимаю.

– Будешь жить в доме на Архангельской улице, собирай вещички и переезжай. Спиридон тебе дом покажет, аренду за него десять рублей в месяц с тебя буду брать, – сказал Игнат Фомич, вручая ключ от дома. – Вот и дом Тихона пригодился.

– Так что ж делать-то? – снова спросил Намжил.

– Позже разберемся. Грамоте обучен ли ты? – снова спросил барин.

– Обучен я. И русский язык, и бурятский ведаю. Считать тоже умею, матушка велела в школу приходскую при храме к русским ходить.

“Да, дела, вот уж не думал, что сына увижу”, – усмехнулся судьбе колдун.

– Платить буду для начала тридцать рублей, а там видно будет.

Обустроившись на новом месте, Намжил решил ознакомиться с окрестностями. Улица была оживленная, санные повозки беспрестанно сновали туда и обратно, прорезая в глубоком снеге колею. Он шагал по утоптанной обочине, оглядываясь вокруг. По обеим сторонам улицы возвышались деревянные дома и купеческие лавки, украшенные резными наличниками и затейливой деревянной резьбой. Дым из печных труб клубился над крышами, плавно опускаясь к земле.

– Глянь-ка, дым-то как к земле льнет, видать, к морозам! – пробасил дюжий мужик в тулупе и меховой шапке, обращаясь к прохожему. Тот лишь согласно кивнул, раскланялся и поспешил дальше, будто его гнало вперед то ли дело неотложное, то ли мороз трескучий. Женщины, укутанные в теплые шубы и шали, быстро перебирали ногами, спеша к лавке купца Молчанова. Деревянные сани, запряженные лошадьми, сопровождались звоном бубенцов. На той стороне улицы торговцы предлагали горячий чай из самовара для согрева промерзших прохожих.

Снег, искрясь на дневном свету, похрустывал под валенками с каждым шагом.

“Хорошо тут на Вятке, морозным воздухом пахнет, – произнес сам себе новоявленный приказчик. – Интересно, чем займется барин: велит ли слугами управлять или какую мануфактуру заведет”.

***

Утром Намжил был у барина как штык.

– Вот изучи хозяйственную книгу, отмерь, сколько кому из прислуги положено платить. Сколько на дрова надобно, сколько на хозяйство. Продуктами Олька сама ведает: покупает и за деньги потраченные отчитывается. Обедать можешь со слугами на кухне. Спиридон следит за порядком во дворе и саду, да еще и дом топит. Аришка за порядком в доме смотрит, да и прачка она знатная. Если будут вопросы по содержанию дома, обсудим. Посчитай, сколько надобно денег на содержание в благопристойном состоянии комнат. Иногда я на ужин приглашаю важных гостей, но и только. Балов я не устраиваю.

– А отчего, сударь, выезд свой не имеете? – поинтересовался приказчик.

– Смысла не вижу, по весне все равно в столицу перееду. Вопрос намедни со своей "невестой" решу, да и перееду.

– А нам тут пребывать прикажете?

– Посмотрим, особо расторопных с собой возьму.

Намжил обошел комнаты, полюбезничал с Аришкой, выпил чаю на кухне, вызнал у поварихи когда обед и вышел во двор осмотреть хозяйственные постройки.

– Зимой день короток, а вечер долог, – пробубнил сам себе Спиридон и понес лопату в пристройку. Снег перестал валить, дорожку он расчистил от крыльца до самой дороги. – Пора и отдыхать.