– Нет.

– Тогда для чего? – лакированные туфли процокали до ножек кресла. Оно скрипнуло – маркиза села.

– Для дела, можешь не сомневаться.

– Ах, для дела… – каблучок задумчиво постучал, и маркиза резко приказала: – Сейчас же отдай бумаги мне!

– Какие бумаги? Я же вернул их дяде. – Даже ботинки Луиджи казались удивлёнными.

– Копии, которые ты сделал. Давай сюда, – потребовала Грациелла.

– Ну мам…

– Не мамкай! И чтобы больше такого не было, ты понял? Мне и Алонсо надоело прикрывать тебе спину. Хватит! Тебе семнадцать лет, Луиджи, ты в состоянии сам о себе позаботится.

Этьен поднял запонку, сунул в карман и тихонько отошёл. Он услышал достаточно. Теперь бы ещё понять, что делать с этими знаниями, но сначала – разобраться с тем шутником.

Выйдя в залу, Этьен поискал глазами давешнего визави. Ага, вот он! Обладатель сиреневой карнавальной маски пил в обществе какого-то русого дворянчика со смешной укладкой и небезызвестного Жака. Этьен разозлился. Этот неумёха вызвал такой скандал, испортил недешёвый костюм, а теперь развлекается! Маркиз почти подбежал к компании и выпалил:

– Сударь, вы оторвали мне запонку!

– Прошу прощения, с кем имею честь? – «сударь» лениво повернулся, не выпуская из рук бокала вина.

– Этьен, маркиз Делакруа. А вы?..

– Шарль, виконт де Ламонт.

Родственник начальника тюрьмы – по всей видимости, сын – оказался хорошо сложенным молодым человеком, скуластым, с мощной челюстью, прилизанными каштановыми волосами и колючими глазами. Любопытно, почему он надел чёрный костюм с кружевами?

– Послушайте, господин Делакруа, я понятия не имею, о чём вы говорите.

– Во время танца со шпагами, – упорствовал Этьен. – Вы неправильно отсалютовали, задели мой рукав шпагой, запонка упала и отлетела.

– Ах… Так это вы… извинялись? – губы Шарля тронула усмешка. – Надеюсь, вы нашли… м-мм… запонку?