Глаза открываться отказывались. А когда я все-таки продрала веки, мне показалось, что под них кто-то насыпал мне битого стекла вперемешку с песком. От болезненных ощущений снова потекли слезы.

Оцепеневшее тело не слушалось, от восстановившегося кровотока в застывших конечностях будто раскаленные муравьи под кожей маршировали. Закусив губу, чтобы даже не пискнуть от боли, я неуклюже, цепляясь за компактную сантехнику и стены, поднялась на ноги. Постояла, покачиваясь, пока не восстановилась окончательно чувствительность и возможность управлять своим телом. А потом содрала с себя осточертевший комбинезон и полезла в душевую кабинку. Пусть здесь душ был волновой, а я предпочла бы сейчас поплескаться в настоящей водичке, все равно процедура принесла облегчение и ощущение чистоты.

Перед тем как влезть в душевую кабинку, я засунула комбинезон и белье в компактный волновой очиститель и скрипнула зубами. Другой одежды у меня не было. Все вещи остались в брошенном номере отеля. Так что ходить в одном и том же мне еще долго. До конца перелета точно. А может, и дольше. Однако меня поджидал сюрприз.

Цикл глубокой очистки длился гораздо дольше, чем я принимала душ. Поэтому, в ожидании пока очиститель отдаст мне мои вещи, я вышла в каюту, кое-как прикрыв стратегические места куцым казенным полотенцем. Не то чтобы я стеснялась или опасалась застать в каюте постороннего, скорее, просто опасалась замерзнуть. На корабле температура воздуха была несколько ниже, чем я привыкла.

От скуки я прошлась по каюте, бездумно касаясь стола, неудобной спинки пластиковых стульев, узкой кровати, застеленной безлико-серым одеялом из грубой, царапающей мне кожу шерсти. А потом приоткрыла створку встроенного в стену шкафа и замерла.

Это не был обыкновенный платяной шкаф, как я привыкла. С одной стороны, с которой я приоткрыла створку, узкий пенал с полками был до отказа забит вакуумными упаковками с какой-то одеждой. Не беря упаковки в руки и не раскрывая их, сложно было судить о содержимом. Но это и не имело значения. Ибо вторая половина шкафа представляла собой консоль управления непонятно чем. Я оторопело уставилась на нее. Даже у меня на работе не было столь сложных электронных узлов. С ходу я опознала только маленькую панель для заказа еды и всего необходимого в каюту. Но здесь еще присутствовало что-то вроде терминала с довольно большим дисплеем, и консоль, похожая на ту, с которой я распределяла грузы. Отсюда можно управлять кораблем, что ли?

Поглазев на все это богатство и не рискнув к нему даже прикоснуться, я нерешительно потянула ближайшую ко мне упаковку с одеждой. Телониус ведь говорил, что все, что находится в этой каюте, принадлежит мне? Вот и будем надеяться, что это не шутка.

В упаковке оказался черный комбинезон, похожий на тот, что я видела на Телониусе, только женский вариант. И, невероятно! Не унифицированного, а именно моего размера! Распотрошив упаковку, я с сомнением и удивлением ощупала грубоватую снаружи и атласно-мягкую внутри ткань одежки. А потом со всевозрастающим волнением принялась копаться в шкафу в поисках белья. Мной овладело какое-то странное настроение: нетерпение, предвкушение и ожидание встречи с упрямым сиренитом. Моя истерика прошла. И теперь я надеялась, что все, произошедшее вчера, это просто недоразумение. А у меня есть шанс сблизиться с Телониусом хотя бы на время полета. На большее я не рассчитывала.

Комбинезон сел идеально. В маленьком зеркале в санблоке отражалась лишь голова и часть груди, но и этого мне хватало, чтобы получить представление, как я сейчас выгляжу. Совершенно невидимые швы заставляли плотную ткань идеально сесть на плечах и четко очертить упакованную в явно дорогущий спортивный бюстик грудь. Такого белья у меня еще не было, я просто не могла себе такое позволить! Эластичная ткань вылепила из меня какую-то богиню, не иначе, даже мне самой так и хотелось прикоснуться к идеально-безупречным округлостям! Представляю, какими глазами на меня будут смотреть мужчины! Я нервно хихикнула, когда воображение нарисовало мне, как встреченные члены команды при виде меня испытывают повышенное слюноотделение и заливают пол скользким секретом слюнных желез. Так, что сами же на нем и поскальзываются, штабелями укладываясь передо мной.