Вспомнив, я передёргиваюсь от враз вернувшегося отвращения.

Помутнение чистой воды. И Кот мне ни разу не нравится. Кому он, вообще, может понравиться со своими резкими чертами, паршивым характером и… и… снобизмом, вот.

— Гадство.

Похоже, за своими мыслями я пропустила часть разговора. С другой стороны, что интересного может сообщить идеальная Аня? Что не может подобрать свадебное платье нужного белоснежного оттенка?

— Он ни на что не соглашается, Костя, — вздыхает тем временем идеальная на всю машину. — Совсем. Утверждает, что ты проявил неуважение не только к нему, но и ко всей делегации.

— Да кто же знал, что Крис приспичит родить в моём офисе! — зло выдыхает Кот. Останавливается на светофоре, раздражённо трёт переносицу. — Ладно, хрен с ним.

— В смысле? Костя, это же…

— Да знаю я, кто это, что это и чем грозит, — рычит он, трогаясь с места. — Ладно, я понял, Ань. Спасибо, что позвонила.

— Ты не отвечал никому из отдела, так что… — она многозначительно замолкает.

Это в смысле сам виноват?

Беззвучно усмехаюсь. Понятно Кот, у него диагноз, но эта его Аня что, тоже считает бизнес важнее всего? Причём его бизнес.

— Я разберусь, — тем временем отвечает он. Недовольно, но уже гораздо спокойнее.

Равнодушная тишина в трубке, похоже, не волнует никого из них. А меня накрывает злорадством. Брак по расчёту, значит? У него так точно. А у неё?

И с какого меня это интересует?

— Ты приедешь вечером?

Очень простой вопрос. Никаких двойных смыслов — всё прозрачнее некуда. Вот только вместо того, чтобы равнодушно отвернуться к окну, я почему-то вздёргиваю подбородок и встречаюсь с Котом.

С хищным Котом, что изучает меня прищуренным взглядом, в котором все обещания мира.

Приходится напомнить себе, что это я здесь дерзкая и независимая. И свободная, к тому же. Только уверения не помогают, и я тяжело сглатываю под его взглядом. Ощущаю пожар на щеках и явно нездоровую маету внизу живота.

Чёртов Воскресенский!

— Нет.

Чётко и ясно. Мне ясно, что пора бежать. Любым способом и до того, как мы окажемся в одной постели. А мы окажемся, и от одной только мысли по телу дрожь, а по коже мурашки.

— Много дел, освобожусь поздно. — Нагло врёт жених… невесте?

Дурацкие статусные слова и совершенно неподходящие ни ей, ни ему.

— Сама понимаешь, надо разруливать ситуацию с упущенным контрактом и обиженным Цзинсуном. Больше шансов он мне не даст, но это не значит, что я возьму и сдамся.

Кот переводит взгляд на панель приборов, а я вспоминаю, каково это дышать.

И лучше бы я продолжала его бояться.

— Ты никогда не сдаёшься, — в голосе его Ани слышится неподдельная гордость и впервые за время разговора — улыбка.

Вот только Кот хмыкает.

— Никогда.

И что-то мне подсказывает, что он имеет в виду ни разу не китайский контракт.

Поворот, десять метров и парковка.

— Если что я на связи, — сообщает он и нажимает сброс вызова.

Без «пока», «целую» или хотя бы «до встречи». Высокие отношения. Хотя, может, в их возрасте это и нормально. Там, видимо, женятся не потому, что не могут друг без друга, а просто по приколу.

— Идём.

Вздрогнув, я поворачиваюсь к Коту, который уже заглушил мотор. И теперь смотрит на меня так, что… что все фантазии бьются в предобморочных конвульсиях.

— К-куда?

Надо было соглашаться на все Стасины предложения и валить, пока была возможность. Остаётся надежда, что после случившегося в больнице Кот потеряет бдительность и мне удастся сбежать.

Ага, как же. Вот так просто возьмёт и потеряет.

— Обедать, мышка, всего лишь обедать, — насмешливо отзывается он и выходит из машины.

***

Менеджер зала, симпатичная блондинка лет на пять меня старше, не крутит бёдрами, не строит глазки, не выпячивает декольте. Она флиртует так умело, что не подкопаться. И вижу это не я одна, Кот тоже в курсе. Он обаятельно улыбается, с удовольствием вступает в необязательный диалог и в целом явно доволен обслуживанием.