– Пойду позвоню ему, порадую твоим решением, – заторопился «добрый мальчик», которому, между тем, уже было пятьдесят шесть лет.

– Не моим, а твоим решением, – поправила было его мать, но Вовы и след простыл, а вместо него она увидела на пороге Лизу.

– Мадам, ваша массажистка пришла, – доложила она.

– Скажи, что я приму её через пятнадцать минут, – ответила Матильда и, повернувшись к бюро, стала быстро дописывать свои впечатления о «Джульетте».

Массаж всего тела, а особенно икр ног она привыкла делать с тех пор, как поступила на императорскую сцену. Матильда давно не танцевала, но лёгкий массаж продолжала принимать ежедневно. После него она ощущала себя моложе и не так быстро уставала.

Дмитрий заехал за княгиней на своей машине ровно в шесть вечера. Владимир проводил их до калитки, пожелал приятно провести вечер, наказал Измайлову опекать маму и не упускать её из виду, даже если он отойдёт от неё по своим репортёрским делам.

– Я буду вашим верным и преданным пажом, ваша светлость, – учтиво проговорил юноша, помогая Матильде устроиться на переднем сиденье своего небольшого «Рено».

Леночка ещё никогда не была на приёмах такого масштаба. Красивый интерьер зала, в котором собрали всех приглашённых для приветствия артистов, поражал своей торжественностью. Обилие цветов в вазах, расставленных около диванов и кресел, стоящих вдоль стен, придавало залу праздничный вид. Среди женщин в роскошных платьях и шикарно одетых мужчин сновали официанты в белых смокингах, разносящие напитки на подносах.

Но вот троекратно прозвучал звук трубы, привлекая общее внимание, и в зал вошёл мэр Парижа со своей супругой. Это был невысокий седовласый человек с крупным носом, который нисколько не портил его приветливого лица. Жена, гордо подняв голову, семенила рядом с мужем в узком, облегающем стройную фигуру платье, одаривая присутствующих обворожительной улыбкой. Все почтительно расступились, и мэр прошёл к небольшому подиуму, сооружённому невдалеке от дверей, ведущих в банкетный зал. В своей короткой речи он выразил общую радость парижан от выступлений выдающихся русских актёров и высказал пожелание видеть русское искусство как можно чаще на сценах Парижа. В ответ на его приветствие директор Большого театра поблагодарил лично мэра и парижскую публику за оказанный тёплый прием. Следом за ним вышла Ольга Лепешинская. На ней был элегантный чёрный костюм с узкой юбкой, прикрывающий колени, а на лацкане пиджака красовались многочисленные ордена. Только кружевной воротник белой блузы оживлял её необыкновенно строгий наряд. Лепешинская говорила много. Это была лекция о развитии советского искусства в целом, а затем пространное повествование о том, как Советский Союз возрождается после войны и какую роль в этом играет коммунистическая партия во главе с её руководителем Никитой Сергеевичем Хрущёвым. Ольга Васильевна говорила, переводчик переводил, все терпеливо слушали.

Леночка вспомнила о генералах этой балерины, про которых ей рассказывала подруга в Москве, и впервые посмотрела на неё просто как на женщину.

«Нет, Ира не права. Не такая уж у неё плохая фигура. Может, только ноги коротковаты, – подумала она. – А вот речи говорить она действительно любит! Не остановить!»

– Простите, – прервал её мысли тихий мужской голос. – Вы не подскажете, какие ордена на груди у Лепешинской?

Леночка обернулась и увидела, что за её спиной стоит молодой человек.

– Я точно не знаю, – растерялась она. – Я в них плохо разбираюсь.

И в этот самый момент её сердце вдруг ёкнуло и тёплая волна обдала всё тело. Что это?! Неужели он?! Тот самый, кого она так долго ждала?! Молодого человека она раньше никогда не видела. Но он явно был не из тех, кто постоянно их здесь охранял. Эти-то точно знали все существующие ордена, выдаваемые советским правительством. Тогда кто же он? Одет элегантно. Даже бабочка вместо галстука! Может быть, он из посольства? Любопытство распирало её, но спросить было неудобно.