– Какая оттяжка? Вы по двое друг за другом ездите, а потом целый час троллейбуса не дождешься. – недовольно произнесла полная женщина почтенных лет с тележкой в руках. В каждом алматинском троллейбусе в любое время суток есть хотя бы одна такая бабка. Их количество увеличивается пропорционально числу пассажиров. В час пик, когда общественный транспорт забит так, что студенты висят на подножках, а двери отказываются закрываться, в троллейбусе или автобусе обязательно будет не менее трех бабок с тележками. Их задача: нагнетать давку, панику и ругань там, где всего этого было предостаточно и без всяких боевых старушек. Находясь на пенсии, они могут выехать в магазин или на базар в любое время, но предпочитают паковаться во тьму переполненных маршрутов именно в самые напряженные часы, когда это тяжелее всего и ощущаешь себя раздавленной шпротой в плотно закрытой консервной банке. Почему они так делают – одна из неразрешимых загадок нашего века.

Однако в данный момент водитель не был настроен на сражения с бабками, да и народу в салоне было не так много, чтобы начать вселенский ор. Он посмотрел в глубину троллейбуса  отсутствующим взглядом и выкрикнул дежурную фразу:

– За проезд оплачивайте, троллейбус никуда не поедет, пока не оплатят все.

Это, конечно же, заставило пассажиров дружно притихнуть. Через несколько минут водитель всё же соизволил начать движение.

Фархад сразу пробрался вперед и неотрывно смотрел в бескрайнее лобовое стекло. Улицы Алма-Аты выглядели неопрятными и замусоренными, вдоль дорог стояли десятки мешковато одетых арендодателей, трясущих связками ключей на вытянутых руках, но для Фархада это зрелище всё равно было фееричным.

– Столько иномарок, и здания такие большие, – высказался он Ерлану. – У нас в селе такого нет.

– Нам сейчас выходить, – сказал Ерлан две остановки спустя.

Фархад двинулся к переднему выходу из троллейбуса, но водитель, по ещё одной странной алма-атинской традиции того времени, открыл только среднюю дверь.

– Дверь откройте, – попросил Фархад.

Водитель демонстративно смотрел в другую сторону, не замечая приезжего.

Фархад повторил просьбу – громче и с удивлением в голосе, не замечая, как друг настойчиво тянет его к среднему выходу.

Даже если бы водитель открыл передний выход, это в данной ситуации было бесполезно, поскольку на ступеньках оказался товарищ шофера – громадный молодец, подпиравший головой свод троллейбуса. Как только Фархад сделал движение к двери, детина с вызовом расставил руки в проходе и громко, на весь салон, спросил:

– А почему он обязан открывать тебе дверь?

– Ты… – начал было возмущенный сельчанин. В глазах Фархада потемнело, и совершенно не замечая разницы в весовых категориях, он сделал шаг к детине. Тот явно обрадовался и сжал кулаки – каждый размером с баскетбольный мяч.

В этот момент гравитация изменила рассерженному Фархаду, и он, смешно дёргая руками и ногами, поплыл к среднему выходу: это Ерлан, прекрасно зная характер своего друга, поднял его вместе с сумкой и понёс по троллейбусу. Громадный детина и водитель усмехнулись.

Пятёрка завизжала электрическим двигателем и умчалась вверх по Коммунистическому проспекту. Фархад яростно вырвался из объятий Ерлана и еще несколько минут орал и жестикулировал вдогонку троллейбусу, обещая детине найти его и лишить всех жизненных благ, а некоторые его органы оставить без возможности осуществлять важные для воспроизводства поколений функции. Ерлан безучастно разглядывал свои стоптанные ботинки, но, лишь только поток красноречия его друга иссяк, отвесил ему хорошую оплеуху. Троллейбус забрал с остановки всех ожидающих пассажиров. Поблизости не было ни души, если не считать нескольких лиц традиционной аграрно-степной внешности, расположившихся у подножия старинного трёхэтажного дома метрах в пятнадцати от улицы. Издалека могло показаться, что смуглые ребята справляют большую нужду, нимало не беспокоясь о мнении окружающих, однако на самом деле они всего лишь сидели на корточках, словно птички на телеграфных проводах, курили и соревновались в дальности плевков и изысканности великосветских выражений, то есть предавались своим обычным занятиям. На двоих граждан непрезентабельной внешности, сошедших с троллейбуса, ребята не обратили ни малейшего внимания, благодаря чему дервиши могли выяснить отношения без свидетелей.