Но я даю мужчине еще один шанс объясниться. Честно. Потому что в моей голове как-то не укладывается все то, что я сейчас слышу.

— Владислава, Максим Филиппович очень занятой человек, поэтому он прислал меня.

Я выставляю перед собой руку и указываю ладонью, что достаточно.

Улыбаюсь опять же вежливо и даже не ругаюсь.

— До свидания. Выход там!

— Но почему?

Мило. Вот он — герой нашего времени! С деловым подходом и стоящим предложением.

— Я не знаю, что думает о себе господин Ржевский. Но если он не собирается сам…

И дальше я хотела прямо по тексту послать его.

Но тут происходит невероятное преображение. Маска смеющегося и легкого человека спадает. И возникает какой-то новый для меня Вадим.

Суровый. Беспринципный. Грозный.

Он достает какую-то папку. И не кладет на стол, а хлопает ею так, что я подскакиваю на месте от неожиданности.

— Ну хватит паясничать, девочка! Читать, надеюсь, умеешь?

Я моргаю и с опаской тянусь к незнакомым документам.

— Это что?

— Открывай.

Ну что же, получив разрешение, смело открываю эту папку. А там… Все про родителей Зайчика. Кто, откуда и зачем.

— Через два дня ребенка передадут в дом малютки. Ваша свадьба приостановит эти стремительные события.

И если желание спасти малыша я могу принять, то почему выбор пал на меня — совершенно не понимаю.

— Допустим, — осторожно проговариваю и сама пугаюсь того, что сейчас предстоит озвучить, — Я даю согласие. Что дальше?

— Дальше вы подписываете брачный договор и соглашение. Вы получаете месячное содержание, также на ваш счет будут поступать деньги на ребенка. А пока вот.

Вадим протягивает мне документ, в котором прописана сумма аванса в случае моего согласия. Мои глаза становятся настолько круглыми, что я даже не сразу задумываюсь, как это смотрится со стороны.

— Такое чувство, что я должна убить кого-то. Разве так бывает?

— Владислава, вы спасете будущее ребенка и спокойствие господина Ржевского. А денежная сторона вопроса совершенно не вызывает никаких неудобств. Убивать никого не придется.

Я прикрываю глаза. На минуту. Чтобы как-то побыть в этом по разные стороны ситуации. В первом варианте я отказываюсь от предложения Макса и продолжаю сидеть на своей попе, судорожно придумывая, как спасти маму; в другом — я принимаю это странное предложение, спасаю маму, Зайчика, возможно, даже Ржевского, а я?

— Разве только себя…

Я встаю, отодвигаю документы, выхожу из кухни, оставив там растерянного Вадима. Наверное, мужчина думал, что я буду прыгать от радости, целовать его и рукоплескать Ржевскому за столь щедрое предложение.

В шкафу давно ждет моя сумка. Я ее купила по случаю переезда из своего родного города в столицу. Собираю все необходимое. И даже успеваю выгрести все из тумбочки в крохотной ванной.

Вадим посматривает на меня с интересом, и когда я набрасываю на плечи плюшевое пальто, объявляю о своем решении:

— Едем!

***

Я торопливо иду за Вадимом. Молюсь, чтобы в лифте не столкнуться с Тимом. Третьей встречи с Матецким, я боюсь, и вовсе не переживу.

Поэтому, когда двери лифта раскрываются, прежде чем войти, я осматриваю кабину.

— Владислава, что вы делаете? — удивленно вскидывает бровь Косарев.

Но мне так не хочется говорить всю правду, что я выдаю лишь половину того, о чем думаю:

— Я проверяю, приехала ли кабина. Знаете, так бывает, двери открываются, а кабины нет. Люди по инерции делают шаг вперед, и того…

— Чего того? — иронично уточняет начальник службы безопасности.

— Перелом головы.

Больше не считаю нужным продолжать цепочку своих мыслей и наконец захожу в лифт.

Довольно быстро мы оказываемся в люксе Ржевского. Я до сих пор недоумеваю, для чего этому холостяку целый этаж. Но тут же себя одергиваю. Кто знает, что бы я себе надумала, имея такие доходы, как у Макса. И, вероятно, совсем немаленькие, раз он может себе позволить нанять няню, иметь личную охрану.