Фиктивная мама и ничего личного Анна Бигси, Елена Львова

На часах семь утра, а я уже в приемном покое одной из детских больниц города. Через час я должна быть уже в кафе и заступить на смену.

– Все привезла? – зевая, выходит ко мне мама в простеньком халате.

– Да, все по списку, – отдаю ей пакет с продуктами и бытовыми мелочами. – Мам, ну как Аленка?

Очень волнуюсь за сестру. Она хоть и настоящий боец, но в последнее время сдает позиции. А силы ей нужны. По-другому гадкую болезнь не победить.

– Сама не знаешь? – огрызается мама и чуть спокойнее добавляет. – Без изменений.

Я не обижаюсь. Во-первых, давно привыкла быть козлом отпущения, ей же надо куда-то сливать негатив, а, во-вторых, прекрасно понимаю, как мама устала от этих больниц и бесконечных процедур с младшей дочерью.

– Не помогает новое лекарство? – вздыхаю огорченно. Как же так. Мы на него так надеялись. Опять все напрасно.

– Да ничего ей не поможет, кроме операции, – недовольно фыркает мама, а я вновь чувствую себя виноватой. Как будто это из-за меня младшая сестра в больнице. Всеми силами стараюсь абстрагироваться и не принимать на свой счет, но все равно не получается.

– Ты же знаешь, что пока у нас нет возможности… – качаю головой. Я и так перевелась на заочное и работаю с утра до вечера, чтобы хоть как-то платить по счетам. Алиментов, что присылает отчим, не хватает ни на что.

– Знаю, – фыркает недовольно.

– Вот если бы ты тоже пошла работать, – в очередной раз пытаюсь осторожно намекнуть на то, что я устала одна тащить всю нашу семью. Я не справляюсь.

– А с Аленой кто будет сидеть? – вскипает мгновенно мама и накидывается на меня. – Сбагрить ее хочешь на чужих людей? Может, сразу в хоспис пристроим, чтобы тебе лучше жилось?

Хочется закрыть уши, чтобы не слышать этих обидных обвинений. Это не справедливо. Я никогда не хотела избавиться от сестры. И в мыслях не было. Наоборот, делаю все возможное и невозможное, чтобы был хоть какой-то шанс поправиться.

– Ну что ты такое говоришь, – с упреком смотрю на нее. – Разве не знаешь, что я и так из кожи вон лезу, чтобы заработать.

– Иди уже, работница, – отмахивается мама и затевает любимую песню. – Вот когда я работала, нам на все хватало.

– Поцелуй за меня Аленку.

Поспешно сбегаю из больницы и спешу к ближайшему метро. Дорога убаюкивает, но я усиленно борюсь со сном, чтобы не проехать свою станцию. Еще не хватало опоздать. Эльвира Юрьевна тогда с меня шкуру спустит. Да просто выгонит, а денег не заплатит. Я же у нее неофициально числюсь. Белая зарплата и трудоустройство у нас – это привилегия, которую еще надо заслужить.

За пять минут до начала смены забегаю в кафе с черного входа и сразу в раздевалку. Быстро переодеваюсь в униформу и навожу красоту. Не то, чтобы мне очень хотелось, но так мужчины оставляют больше чаевых. А это для меня пока главное. Делаю строгий пучок, чтобы волосы не летели во все стороны, подкрашиваю ресницы и прохожусь прозрачным блеском по губам.

Подхожу к барной стойке, чтобы поприветствовать коллег и взять меню.

– Твой опять пришел, – хихикают девочки и кивают на мужчину за одним из моих столиков.

Нахожу взглядом. Сердце предательски екает. Да, он снова здесь. В безупречном костюме, с таким видом, будто все под контролем. Как всегда – рано утром, за тем же столиком у окна. Уже третья неделя, как он появляется с пугающей регулярностью. И неизменно требует, чтобы его обслуживала я. Ни одна из нас до сих пор не знает, как его зовут. Но официантки уже шутят, что он “мой персональный миллионер”. Я только хмурюсь.

– Он. Не мой.

Вот что ему надо? Каждый раз – только кофе. Ни разговоров, ни флирта. Только этот внимательный, цепкий взгляд, от которого хочется спрятаться под землю. Как будто просвечивает насквозь, будто знает, что я думаю. Я вся сжимаюсь, когда замечаю, что он снова смотрит. И отворачиваюсь, будто случайно.

Один раз я пробовала поменяться с девочками, но он спокойно потребовал, чтобы его обслуживала именно я. Без истерик, но с таким тоном, что управляющая только молча кивнула. С тех пор никто больше не спорит.

И ладно бы просто молчал, но ведь он всматривается. Каждый раз. Словно хочет что-то понять. Или убедиться в чем-то. Я чувствую себя подопытным кроликом. Если бы не щедрые чаевые…

– Добрый день, – подхожу к столу и натягиваю на лицо приветливую улыбку. – Принести меню или, как всегда, только кофе?

– Добрый, – он оценивающе скользит по мне взглядом, словно лошадь выбирает ей-богу, – Не нужно меню. Кофе будет достаточно.

– Сейчас принесу, – киваю и отхожу к барной стойке.

– Чего он хочет? – не унимаются официантки.

– Как всегда, кофе, – пожимаю я плечами.

– Почему ты не закрутишь с ним? – заговорчески шепчет Марина.

– С кем? – непонимаще хмурюсь я.

– Ну с этим своим, – кивает она на мужчину за столиком.

– В смысле закрутишь? Марин, ты чего? Я не содержанка.

Возмущению моему нет предела. Но стараюсь не переходить на крик.

– А он мог бы решить все твои проблемы, – сухо замечает подруга.

Самое стремное, что она права. Но я не собираюсь идти этим путем. Исключено. Я не до такой степени отчаялась, чтобы продавать себя.

– Спасибо, обойдусь, – забираю кофе и несу клиенту.

Усталость, накопившаяся за последнее время, дает о себе знать, отдаваясь в висках болью. Нет, только не мигрень. Ну пожалуйста. Закусываю губу и останавливаюсь около нужного столика.

– Ваш кофе… – выдавливаю из себя.

Чашка дрожит в моих руках и неприятно позвякивает об блюдце, но я умудряюсь поставить ее на стол. Мне нехорошо. Кидает в холодный пот, а перед глазами все плывет.

– Что с вами? – хрипловатый мужской голос мягко обволакивает меня. – Вы побледнели.

– Все норма… – не успеваю договорить и начинаю оседать на пол.

Она оседает прямо мне в руки. Горячая кожа. Легкий вес. Я чувствую, как ее тело обмякает, и инстинктивно подхватываю, придерживая за спину. Девушка бледная как полотно. Сердце у меня будто на долю секунды останавливается.

– Спокойно, – шепчу ей в волосы, опускаясь вместе с ней на корточки. – Слышите меня? Вы со мной?

Глаза у нее открыты, но мутные. Веки подрагивают. Пульс слабый, но есть. Она жива. Просто вымотана.

Кто-то подскакивает сзади, кажется, администратор.

– Вызвать скорую?

– Нет, – отвечаю резко. – Сейчас. Подождите.

Приподнимаю девушку чуть выше, чтобы ей было удобнее дышать и несильно хлопаю по щекам. Она наконец фокусируется на моем лице.

– Все хорошо. Вы в порядке?

Она кивает, глотает воздух, слабо отмахивается рукой. Пытается сесть, но я не даю.

– Не нужно вставать резко. Вам плохо. Может, вызвать врача?

– Нет, не надо… – голос слабый, но упрямый. – Пройдет.

Упрямая. Хрупкая. Слишком худая. В глазах усталость не по возрасту. Что-то сжимается внутри.

– У вас пониженное давление. Так? – уточняю. – Или вы просто забыли поесть?

Она ничего не отвечает. Только смотрит. На грани. Кажется, что вот-вот расплачется, но гордость не позволяет. Интересная. Чем-то цепляет меня.

Не в первый раз я вижу ее такой – уставшей, но гордо держащейся. Не в первый раз она выглядит так, будто мир на ней держится. Не в первый раз я хочу… вмешаться. Хотя не должен.

Я прихожу сюда уже третью неделю. Просто смотреть. Просто слушать, как она говорит "доброе утро". Просто ощутить ее аромат.

И каждый раз, когда она приближается, я чувствую, как внутри все сдвигается. Эта девушка почему-то не дает мне покоя.

Я достаю визитку и протягиваю ей.

– Возьмите. Если станет хуже – позвоните. Или если решите, что все-таки нужен врач. Меня зовут Дмитрий.

Она берет, будто в шоке, не сразу соображает, что у нее в руках.

Помогаю ей подняться и молча смотрю на нее несколько секунд.

Потом разворачиваюсь, оставляю щедрые чаевые и ухожу. Я здесь лишний. Пока.

Полдня работаю на автомате. Бумаги, звонки, контракты. Но в голове – она. Официантка с уставшими глазами и тонкими пальцами. Девочка, которую мне не стоило бы даже замечать.

Но я заметил.

Я не могу выбросить из головы. Не только из-за сегодняшнего случая. Я ведь вижу ее не впервые.

Я прихожу в это кафе почти каждый день. Всегда в одно и то же время. Прошу столик у окна. Всегда тот, за которым работает она. Заказываю только кофе. Пью медленно, наблюдаю. Ничего не говорю лишнего. Не флиртую. Не мешаю. И каждый раз оставляю чаевые, больше, чем стоит завтрак. Она всегда благодарит, но глаза у нее уставшие и недоверчивые.

Сам не знаю, зачем прихожу. Это стало чем-то вроде ритуала. Странной необходимостью. Как будто именно там, именно рядом с ней – я хоть немного живой.

Память вцепилась в момент, как она у меня в руках. Слишком легкая. Слишком настоящая.

Вечером, как всегда без предупреждения, приходит Вероника. Моя бывшая жена. Слишком ухоженная, слишком улыбчивая. Всегда добивается цели. Но не в этот раз. Ибо ее цель – моя дочь.

– Дмитрий, – говорит она с этой своей тягучей манерой. – Нам нужно поговорить.

– Нам не о чем говорить, – роняю небрежно, даже не удостоив взглядом.

– Ошибаешься. – Она делает шаг ближе. – У нас есть дочь. Я ее мать. И я очень хочу, чтобы она жила со мной. Я так привязана к девочке.

Слова режут слух. У нас? Ты не держала ее на руках, когда она плакала по ночам. Не водила к врачу, не учила держать ложку.

– Она не твоя, – отвечаю резко. – Ты никогда не была для нее матерью. Ни по факту, ни по крови. Я – ее единственный родитель, кто был с ней с первых дней.