– Она погибла?

– Не знаю. Когда второй раз я зашел в Землю Святого Креста, никто не знал, что случилось с племенем. Оно исчезло.

– Великий Бог взял их к себе, – решил Хуан, упорно сочетавший христианство с индейскими верованиями.

– Возможно, – не захотел спорить отец.

– Или перенес в другое место, – предположил мальчик.

– Опять ты за старое… – покачал головою Жуан.

– Я найду ее, – заупрямился сын.

– Ищи, – согласился отец. – Но обещай мне никуда не ходить без сеньора Баррутиа и ничего не делать без его совета!

– Ты сказал, что я уже взрослый, – надулся мальчик.

– На земле, как на корабле, существует дисциплина. – Жуан привлек сына к себе. – Ты – юнга Испанского королевского флота! Не забывай этого.

– Я помню, – Хуан обнял отца.

– Обещаешь?

– Да, – неохотно произнес парнишка.

– Поклянись на распятии!

– Лучше я поклянусь честью.

– Это надежнее?

– Конечно.

– Тогда давай…

Юнга слез с колен отца, встал перед креслом, приложил правую руку к сердцу, затем к бедру, где у офицеров болтались короткие клинки, и важно изрек, подражая штурману Пунсоролю:

– Клянусь!

Жуан с трудом удержался от смеха и, чтобы выглядеть серьезным, прикрыл ладонью растянувшиеся губы.

– Молодец, – похвалил он сына. – Теперь я спокоен. Эрнандесу поручено охранять тебя, можешь надеяться на него, он не подведет. А вот это тебе… – протянул Хуану расшитый шелком кошелек. – Спрячь хорошо!

– Зачем? – удивился Хуан.

– За одну монетку любая лодка доставит тебя на каравеллы, – пояснил капитан. – Если почувствуешь опасность, немедленно тайком возвращайся назад.

– А как же сеньор Баррутиа и Эрнандес? – не понял мальчик.

– Дела взрослых тебя не касаются, – жестко предупредил отец. – Они получат особые указания.

– Приказываешь бросить их? – вспыхнул юнга.

– Да, – холодно подтвердил Карвальо. – Мы должны избежать неожиданного столкновения с маврами, подготовиться к нему. Ты предупредишь нас о замыслах островитян.

– Это нечестно по отношению к друзьям, – возразил Хуан. – Раньше ты учил меня иному.

– Туземцы обнаружат бегство взрослых людей, а твое исчезновение может оказаться незамеченным.

– Это предательство! – упорствовал парнишка.

– Это приказ. Приказ капитана! Нет более важной задачи, чем спасение кораблей. Ты понял меня?

Мальчик кивнул.

– Никому не говори о нашем разговоре и не показывай деньги.

– Ты дашь мне оружие? – воинственно спросил Хуан.

– Тебе не придется воевать, – улыбнулся Жуан, – но будь осторожным! Желаю тебе хорошо развлечься в городе и скорее вернуться на «Тринидад»!

Он наклонился к сыну, обнял и поцеловал. Засмущавшийся парнишка вырвался из рук, отступил к двери.

– «Дерзким помогает счастье!» – Жуан сжал худую руку в кулак, поднял для прощания к плечу.

– «Аудентес фортуна джуват!» – по-латыни четко повторил сын.

Без блеска и шума посланцы Карвальо прибыли на берег, где их арестовали, превратили в почетных заложников. Моряков во второй раз доставили в дом правителя. Там их обильно поили и кормили, развлекали, обещали устроить свидание с властителем. Сирипада забыл о желании познакомить наследника с Хуаном, откладывал встречу, держал испанцев взаперти, запретил без охраны выходить в город.

По ночам крики птиц вызывали страх и тоску. В спальне горели толстые восковые свечи, сжигали жирных мотыльков и мелких мошек. Темнокожие воины снимали нагар, безмолвно застывали со скрещенными на груди руками, стерегли покой гостей или их самих, чтобы не нырнули в глубокую темень, не сбежали на корабли. Запах араки и воска смешивался с ароматом цветов, проникавшим через раскрытые окна, занавешенные тонкими драпировками. Во дворе пылали костры, слышались разговоры воинов.