– Верно,  – согласился астролог.

– Псалом пятьдесят седьмой,  – торжественно произнес отец Антоний, приподнимая указательный палец правой руки, как делал в момент проповедей,  – «Не погуби». «Писание Давидово».

Энрике запахнул старый хозяйский халат, надетый поверх грубых матросских штанов, сел на стул.

Монах вдохновенно начал:

– гневно произнес Антоний. Энрике боязливо прикрыл ладонью рот, засопел в руку.  – Царь Давид грозит злодеям!  – отвлекся священник. Малаец успокоился, но руки не отнял, так и сидел с зажатым носом.

– Понравилось?  – радостно улыбнулся Антоний.

– Нет,  – замотал головой слуга.  – О пальме Соломона мне больше нравится. Соломон любил много женщин, писал о них, а царь Давид грозит всем и жалуется.

– У Соломона – плотская любовь, а здесь – псалмы Господу. Перекрестись, окаянный! За такие мысли Господь накажет,  – припугнул ученика монах.

Энрике осенил себя знамением.

– Псалом номер пятьдесят восьмой тоже называется «Не погуби». «Писание Давида, когда Саул послал стеречь его дом, чтобы умертвить»,  – францисканец прочитал первую строку.

– За что?  – прервал малаец.

Священник подумал и наставительно произнес:

– Плохо служил хозяину.

– Разве у царя есть хозяин?  – не поверил раб.

– Господь всем хозяин,  – не растерялся Антоний.

– Кто такой Саул?  – не унимался Энрике.

– Плохой вождь племени израильтян,  – пояснил монах.  – Замолчи и слушай:

– За что?  – не понял раб.

– За веру.

– За какую?

– Саул с придворными поклоняется языческим идолам, а Давид – Господу. Поэтому они ненавидят псалмопевца, хотят убить его.

– Коли боги плохие, их надо высечь плетью и кинуть на землю в холодное сырое место, как у нас в трюме, тогда они станут послушными, начнут помогать людям. Зачем убивать друг друга из-за духов?

– Сколько раз тебе говорить?  – рассердился монах.  – Бог христиан – самый сильный! Нельзя плевать или сморкаться на Его изображение. За это Он карает смертью. Человек не в силах изменить волю Всевышнего. Наш удел – покоряться Ему! Понял?

– Да, но только не Бог наказывает людей, а хозяин. Это он приказал убить врагов.

– Я вторую неделю читаю Священное Писание, объясняю догматы католической Церкви, а ты как был дикарем, так и остался. Неужели на тебя не снизошла Благодать Божия?

– Никто на меня не спустился,  – признался слуга и попросил прочитать о пальме.

– Хорошо,  – сдался Антоний,  – но потом вернемся к псалмам, выучим целую книжку!

Малаец не возразил. Монах пошелестел помятыми страницами, отыскал нужную главу, воскликнул мальчишеским голосом: