— Я леди и не храплю, — оскорбилась я после пятого тычка и мстительно представила, как этот злосчастный цветок срывают и выбрасывают.

— Мой по ходу завял, — вздохнул боец.

— Полей его своими слезами, — огрызнулась я, — или потыкай палкой. Вдруг не сдох.

— Дети, вы настоящие молодцы, — в конце урока произнесла эльфийка и очень выразительно посмотрела на нас с Вьюгой. — С некоторыми я буду работать особенно усердно, и, уверена, мы добьемся впечатляющих результатов.

Как это тощее, лупоглазое и ушастое недоразумение умудряется вселять такой страх?

В любом случае за месяц мы убедились, что норов у представительницы дивного народа воистину дьявольский. Я постоянно вылетала в черную бездну, и паутина каждый раз становилась ближе ко мне. Дар развил навык сна с открытыми глазами. Жаловался только, что роговица сохнет. Не такими словами, конечно, но все же. Но самым большим испытанием для нас стал урок литературы. По неизвестным причинам он вновь был отложен. И мы со спокойной совестью закинули поэзию в долгий ящик. Ведь куда интересней было таскаться следом за бойцами.

***

— Ищут злобного монстра, — Кариса плюхнулась на свою постель, — он напал на нашу соседку по этажу и затолкал ей в рот комок грязных и мокрых волос.

— Ужасный монстр, — хмыкнула я. — Надеюсь, у нас в сливе больше не будут оставаться чужие лохмы. Говорят, монстры именно от этого появляются.

— Слушай, «твой бирюзовый ног», нормально же? Чтобы рифмовалось с «витой золотой рог»? — Вьюга поерзал на постели, и спинка моей кровати несколько раз ударила в стену. За что боец получил подзатыльник.

— Нас с Карисой в непотребстве подозревают. Ног — рог, в принципе рифмуется. — Я пожала плечами. — Но ты не боишься, что эльф будет огорчен? Как ты вообще его выбрал?

— Вытянул записку с его именем, — вздохнул боец. — А вы кого выбрали?

— Мы решили посвятить стихи Литературику. — Я закатила глаза. — Томный нрав, как дикий белк!

— И плавность рук, и нежность стоп! — подхватила Кариса. — Мы взяли сонет и надергали из него строчек. Потом скомпоновали так, чтобы получилась рифма. Я это перечитывать не буду.

— Ребята, — за месяц Майя научилась входить одновременно со стуком в дверь, — как у вас со стихами?!

— Всем привет, — следом за Майей втиснулись эльф с корзиной и Охотник. У Дима в подмышке были зажаты свернутые в трубочку листы. Верен улыбнулся и подвинулся поближе к Карисе. Он, как и мы с Карисой, уже справился со стихами, но с удовольствием выслушивал рожденные в муках предложения Вьюги.

— Откуда у меня рог?! Из бирюзовых ног?! — эльф цапнул исписанный лист Дара и тут же осел на постель. — Хотя что-то в этом есть.

Охотник сморозил в рифму такую ядреную похабень, что покраснела даже я, дитя Интернета.

— Так, давайте разольем красное вино, — Майя взяла себя в руки, — оно считается максимально полезным для поэтов.

— И сердечников.

— Стрел? — переспросил боец и тут же смутился.

Выступили мы с Карисой, наш «дикий белк» погрузил эльфа в оскорбленное молчание. Первородный не мог поверить, что мы справились там, где потерпел сокрушительное поражение он.

— Давайте без шуток, пожалуйста. — Майя решительно встала. — У меня дальше этой строчки не идет: Одолела страшно — грусть, печаль, тоска!

— Нет у меня больше одного соска! — заржал Вьюга и тут же спрятал голову под подушку, откуда и выдал: — Зато в рифму!

Я рыдала от смеха, но Майя не сдавалась. Она решила поразить Литературика поэзией серьезно-депрессивного подхода:

— Я сегодня грустным целый день ходил…

— Литр самогонки вдребезги разбил, — ляпнул Охотник, не подумав, и тут же схлопотал подзатыльник от возлюбленной. Да, за минувший месяц мы уже поняли, что они — парочка.