— В этом доме принято говорить всё, что думаешь, Алевтина. И предполагаю, у тебя были причины выбить моего внука из равновесия. Ничего, он действительно это переживёт. А сейчас заканчиваем трапезничать и на ярмарку. Луи, — сидящий рядом с ней молодой человек вскинул голову, — будешь нас сопровождать.

С этими словами пожилая женщина встала и вышла из гостиной.

— А ты точно замуж не хочешь? — этот самый Луи впился в меня немигающим взглядом голубых глаз.

— Точно! Дыши спокойно. Могу даже письменно заверить, что склонять к узам брака во время прогулки по торговым рядам не буду. Так как, писать бумагу?

Секунда тишины и раздался сотрясающий окна мужской хохот.

Луи же демонстративно выдохнул и натолкнул на вилку кусок яичницы.

Всем было весело кроме меня. Я же вдруг ощутила себя непривлекательной и простоватой.

— Такая страшная или что во мне не так? Чего вы так переполошились все? С чего взяли, что я желаю замуж за кого-то из вас? — спросила прямо, когда мужчины успокоились.

Они разом стали серьёзными. Все четверо переглянулись и снова уставились на меня.

— Ты очень красивая, — ответил гоняющий кусок жареной грудинки по тарелке медноволосый парень. Он сидел рядом на стуле, поэтому выражение его лица я не видела.

Но само это признание заставило недоверчиво усмехнуться.

— Нет, правда, хороша, — он обернулся ко мне. — Даже очень. Но уж больно бабушка наседает. Кому же хочется из-под палки отношения заводить? 

— Ага, — завтракающий напротив меня Луи кивнул. — Она уже несколько месяцев изо дня в день талдычит об одном. Брак, семейные узы, наследники... Бесконечные девицы эти, их томные взгляды. На тебя, Алевтина, когда-нибудь смотрели как на кусок пирога? Это порой так пугает! 

Я представила весь масштаб прессинга и террора и сжалилась.

— Клянусь даже не смотреть на вас, — улыбнувшись, пообещала я. — И, если сами предложите, умолять будете, точно от брака откажусь. Поволокут к алтарю, сбегу от вас, сверкая пятками. Но раз дело не во мне, то и на том спасибо.

Мужчины переглянулись.

— Мы тебя обидели своим поведением, да? — Луи выглядел виноватым, и, кажется, был искренен в своих чувствах. — Алевтина, встреть я тебя на улице, точно бы не пропустил, но тут другое. Пока дед в командировке, бабушка проворачивает свои махинации. Из всех детей дома Валынских замужем только наша младшая сестра. Это и не даёт бабули покоя. И вот совет, будь настороже, ты теперь с нами в одной лодке.

— Да-да, — поддакнул рядом сидящий мужчина, — а то раскинет она не нашими миниатюрками, а твоей. У подруг бабули и внуки имеются. 

Я усмехнулась. 

— Ладно, всё поняла. Сторониться всех внуков и под угрозой смерти даже не смотреть в вашу сторону! Пойду я, госпожа Инесса наверняка уже ждёт. 

Отложив вилку, я поднялась и отправилась в холл.

— Мне кажется, или мы сейчас лопухнулись, упустив красотку из своих рук? — раздалось за моей спиной.

— Какой же я идиот, — а вот этот голос явно принадлежал Луи.

— Вот и сиди здесь, дурак, а я на ярмарку. Ведьмочка-то ничего такая...

— Перетопчешься, Грег, я ещё присмотрюсь... 

Голоса мужчин стихли. А моё настроение снова поползло вверх.

17. Глава 17

Карета медленно катилась по узким городским улочкам. Отодвинув шторку, я с любопытством рассматривала окружающий меня мир. Всё так вычурно, но узнаваемо по некогда виденным картинам художников и чёрно-белым фотографиям в музеях и в исторических книгах.

Да, именно так. Создавалось впечатление, что я попала в далёкое прошлое, правда, наполненное магией.

Ею здесь дышало всё.

Да Шаливар меня покорил с первого взгляда.

Самостоятельно метущие тротуары метлы, такие как у наших дворников — нарезанные из карагача. Спешащие по своим делам белоснежные голуби с письмами, привязанными к лапкам. Висящая в воздухе шляпка, украшенная длинными голубыми перьями над деревянной вывеской маленького магазинчика. Неведомые мне растения, свисающие с подвесных горшков, установленных на городских столбах. Их радужные цветочки-ромашки смешно зевали и ловили невезучих мух, что пролетали мимо.