Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви. Мария Лунёва

1. Глава 1

Этот вечер стал поворотным в моей судьбе. Именно в эти минуты время искажало свой ход и стелило для меня тропинку в Академию к тому, кто станет единственным, любимым и самым лучшим… 

Но это потом, а пока рабочий день подходил к концу. 

В магазине у прилавка крутились последние покупатели — весьма примечательная пара. Статный мужчина средних лет с нитями седины в тёмных волосах и женщина — молодая расфуфыренная блондинка. Они громко переговаривались между собой, решая, что готовить на ужин.

Моя напарница бросала на них нетерпеливые взгляды, но молчала. И не потому, что проявляла несвойственную ей деликатность.

О, вовсе нет.

Тётя Нюра демонстрировала чудеса выдержки, потому как за нашей спиной в подсобке проверял ведомости не кто иной, как директор магазина. Здесь уж хочешь не хочешь, а улыбайся клиенту во все тридцать два зуба. 

Чем мы, собственно, сейчас и занимались.

— Может, пельмени? — внёс предложение мужчина, но его спутница поморщилась и поправила причёску.

На её пальчике блеснуло тонкое золотое обручальное колечко. Она словно хвасталась им.

— Ой, дорогой, ели мы их позавчера у твоей матери. И вообще, пельмени — еда неполезная. Иди разбери, из чего их готовят! — с поучительными нотками выдала она, зыркнув недовольно почему-то на нас. 

— Зато они вкусные, — обречённо вздохнул её супруг. — Ну а вареники с картошкой, а?

— Игорь! Ну что ты. Тесто, да ещё и картофель... Ты представляешь, сколько там калорий?! Вот брокколи, смотри. И вкусно, и полезно!

Мужик замер столбом. На его лице заиграла такая гамма эмоций. Мысль о варёных брокколи его не воодушевила от слова совсем. 

К слову, я его понимала. Ну что может быть вкуснее вечерком после работы как не пельмешки со сметаной. Салатик с помидорами. М-м-м...

Мой рот наполнился слюной. Мне тоже очень хотелось снять рабочий передник, накинуть на плечи лёгкую летнюю куртку и понестись через дворы домой...

Но нет... Я хмуро выглянула в окно. Машина с товаром была на месте, и кто-то должен был её разгрузить. На грузчиках директор экономил, считая, что и так нам шикарно платит. Не переломимся, если ящики на склад перетаскаем. Мы же в его глазах не женщины, а кони.

Скупердяй продуманный!

— Решено! Берём брокколи и… О, смотри, замороженная овощная смесь. Можно сделать шикарное рагу...

— С курицей?! — с надеждой уточнил мужчина, возвращая к себе моё внимание.

— Зачем изысканное блюдо портить мясом?! — возмущённо покачала головой его супруга. — Вегетарианство сейчас в моде. 

— Лариса, я не знаю, что такое вегетарианство. Но я отстоял на ногах всю смену. Я хочу есть, понимаешь! Мяса, пельменей, котлет. Я забыл, как они пахнут, котлеты эти...

— Неправда! — возразила женщина. — Мы готовили их несколько дней назад…

— … из гречки на пару, — простонал её супруг.

Как же мне его жалко стало в этот момент. 

— Это здоровая пища! — противная особа начинала подвизгивать.  

— Это трава, дорогая, а я мужик. Давай, тебе брокколи, а я буду давиться неполезными варениками. Сто лет их не ел.

Выслушав мужа, женщина упрямо задрала подбородок и сложила руки на груди.

Вот только их семейных разборок нам здесь для полного счастья не хватало. Нашли место, чтобы собачиться! 

— Граждане, мы закрываемся. Берите уже чего-нибудь, — взвыла я.

Домой хочется, а они тут… Модно есть… Не модно…

— И то верно, — поддержала меня тётя Нюра, глядя в окно на «газельку». — И вообще, мужика мясом кормить нужно, а то убежит к другой на запах сочных отбивных.

Уголки моих губ предательски поползли верх.

— Что вы мне указываете? — заверещала дамочка. — Котлеты жрут одни коровы! За фигурой следить нужно.

— Ну, так кто спорит? Кому нужно, а кому и нет, — развела я руками, но не удержалась от зловредной улыбочки.

А тётя Нюра тем временем принялась демонстративно снимать фартук. Развернувшись, она потянулась на верхнюю полку за банкой маринованных огурчиков. Я тихо хрюкнула, глядя, как глаза мужчины становятся больше и голоднее. Моя напарница женщиной была не худенькой. Про таких, как она, говорят "аппетитная". Всё при ней: и спереди, и сзади. И демонстрировать себя она умела: от мужиков отбоя не было. Но замуж второй раз женщина не спешила.

Как она поговаривала: "Дважды подорваться на одной и той же мине — верх бабской тупости!"

Не скажу, что я была с ней солидарна. По мне, так и трижды "подорваться" можно, а бы не во вред себе. Но! Своё мнение я предпочитала не высказывать.

Не хочет с кем-то сходиться и не надо. Её право.

— Это я себе домой, — пояснила она, ставя на стол банку. — Пожарю картошечки, да на сальце. С огурцами, лучком... 

Мужик сглотнул и подался вперёд.

— Игорь! — воскликнула его супруга, но никто её уже не слушал.

— Пельменей, — скомандовал он.

— Вот это другое дело, — похвалила его за решительность тётя Нюра. — Сметаны? Огурцов? Может лечо? Свежее завезли, пальчики оближешь.

— Всё давайте, — просиял покупатель.

— Игорёша, какое лечо?! Ты хоть знаешь, как оно вредно.

— Так и не ешь! Вот да, брокколи можно, — он махнул в сторону дальних холодильников. — Сваришь себе, дорогая, и будешь есть зелень весь вечер. А я голодный! 

— Ещё чего вкусненького? — подкинула дровишек в назревающий семейный скандал напарница. — Пятница же. Грех стресс за плечами не оставить.

— Хм! — глаза Игорёши загорелись ярче, он жадно осматривал витрины.

Эх, знала тётя Нюра, как осчастливить мужика. 

— Игорь! 

— Лариса, меня эта милая женщина лучше понимает, чем родная жена, — прошипел он. — Я всю неделю на ногах. У нас аврал за авралом. Я устал! Хочу поесть вдоволь, может быть даже чего погорячее принять, а потом сесть у телека и посмотреть передачу, как там будут барабан этот крутить, и чёрные коробки открывать. Я имею на это право!

— Правильно, — поддакнула напарница.

— О, ещё могу вам предложить чудесные шпроты, — вставила я свои три копейки. — Режете хлебушек и прямо из банки достаёте цельную рыбку и кладёте её на кусочек. Маслице макушку пропитывает. Вкуснятина.

Мужик опять сглотнул.

— Давайте. Две!

Я усмехнулась и достала с полки "деликатесы".

Счастливый донельзя мужчина складывал своё добро в чёрный пакет. Рассчитавшись, он вручил жене пачку брокколи и пошёл на выход. Она, сжав челюсти, поплелась за ним следом.

— Жалко его, — пробормотала я.

— Любовь зла... А ты смотри и учись, Алька. Мимо нас каждый день столько людей. Столько судеб... Думаешь, долго их брак продлится?

— Не знаю, — я неуверенно пожала плечами.

— Ровно до того момента, как этот мужичок какой бабе поумнее этой фифы не приглянется. Его же отбить, как два пальца об асфальт... Борщ, сало и по голове погладить. Спросить, как на работе. Выслушать жалобы... Всё, бери тёпленького. А если ещё ему постоянно улыбаться и вовремя на пульте от телевизора батарейки менять, так и вовсе имя бывшей жены забудет.

— Неужели, она этого не понимает?

Я выглянула в окно. Парочка стояла около «газельки» и продолжала ругань. 

— Она просто не любит. Видимо, он при должности небольшой, а она на его горбу в сытную жизнь проехаться хотела. Да только не учла, что брак — это союз, где подстраиваться друг под друга должны оба. 

— Почему сразу не любит? 

— А потому! Если любишь, Аля, то услышишь, что мужчина твой голодный и уставший. А коли так, то молча накормишь и нервы трепать не станешь. Она же тут развела "полезно - вредно"... Сытно должно быть мужчине. Сытно!

Я согласно кивнула.

2. Глава 2

***

— Всё, Аля, конец смены, а теперь на улицу. Ящики ждут! — прилетел мне в спину оптимистичный рык напарницы.

Судя по тону, идея подрабатывать, правда за бесплатно, грузчиком её "очень" вдохновляла. 

Вытащив из шкафчика тканевые перчатки, она, недовольно скривившись, отправилась на выход.

— Я сейчас, тётя Нюра, — крикнула ей вдогонку, одной рукой развязывая фартук, а второй упаковывая в пакет продукты домой. 

Позже уже времени не будет, никто не ждёт копуш.

А есть ой как хотелось.

Мой живот предательски заурчал, стоило мне задать самой себе извечный философский вопрос: а что готовить на ужин?

Мысленно я уже и макарошки отварила, и тушёночку открыла, и зелёный лучок нарезала... И...

В общем, любила я поесть. Вдоволь так, с аппетитом, да под телевизор. 

— Время, девочки, — нетерпеливо поторапливал директор.

Чтобы его разорвало!

Живот снова запел печальные серенады.

Ну почему я, продавец, должна после рабочего дня тягать ящики и коробки?!

Это так злило, но невозможность отказаться выводила из себя ещё больше. Уволят же. А с работой туго.

— Идём мы, Пётр Иванович, — пробасила тётя Нюра. — Аля, собирайся быстрее и пошли.

— Ага, сейчас...

Я впопыхах завернула в бумагу палку ливерной колбасы, и потянулась за пачкой майонеза. Закинув в пакет ещё и нарезной батон, схватила перчатки и понеслась вслед на крыльцо.

Взревел, чихая выхлопными газами, мотор старенькой газельки, она подъехала ближе к входу. 

Хоть на этом спасибо, уважили.

Поклон вам, господин директор, до земли.

Водила распахнул двери будки и отошёл в сторону.

— Так, девочки, разгружаем аккуратно. Если что разобьёте или рассыплете — всё вычту с зарплаты!

 Пока наш директор давал установки, я вглядывалась в его наглую рожу, посылая все кары небесные ему на голову. 

Да чтоб тебя три дня пучило, а на четвёртый, как ...

— Аля, принимай, — услышала я тихое от тёти Нюры.