Даня отказывался верить своим глазам.

– Кирпич?

Он протянул руку, чтобы поднять этот грубый кусок обожженной глины, но не сумел. Тот оказался таким тяжелым, будто на нём лежало сильное заклятие. Хотелось закричать, потребовать всё изменить. Но силы ушли вместе с надеждой. Ни одно слово в мире не могло выразить того, что сейчас чувствовал Даня.

Он повернулся к Никите, по-рыбьи беззвучно хлопая губами, из глаз полились слёзы. В немой мольбе Даня протянул к товарищу правую руку, левой указал на коробку, отчаянно надеясь, что старший друг сумеет уладить это… недоразумение. «Да-да, – уверял себя Даня, – именно недоразумение. И Никита обязательно справится. Ведь он помогал и раньше, был опытнее и, чего уж скрывать, гораздо смышленее». Сердце и разум мальчика отказывались верить, что последняя надежда стала таким же пшиком, как и предыдущие. Лопнула с оглушительным грохотом, оставив после себя резонный вопрос: «Кто это сделал?»

– Что там? – недоуменно спросил Никита, глядя на пантомиму друга.

Старший мальчик не так хорошо видел в полутьме. Но отчетливо понимал: случилось что-то из ряда вон. Будто нарисованный на коробке дракон, обвивавший подарки от спонсоров, на самом деле ожил и укусил Даню, защищая свое барахло. Никита, конечно, в такое не верил, но его друг явно сильно страдал. И с этим стоило разобраться.

Рука Никиты, словно змея, молниеносно тюкнула в выключатель. Старая пластмассовая кнопка недовольно хрустнула. Помещение залило скупым желтоватым светом прямоугольной лампы, дизайн которой был спроектирован еще при царе Горохе. Кем на самом деле был этот царь, и существовал ли он в принципе, Никита не знал. Но прибор был явно древним и доживал свои деньки на постоянной реанимации у электрика.

Никита подошел к коробке и заглянул «дракону» в «пасть». Нутро бумажного ящера заставило его даже присвистнуть. Эмоции малыша стали понятны.

– Дела-а-а, – протянул Никита и почесал затылок. – И так везде?

Дождаться ответа от Дани не получилось – тот продолжал хлопать глазами и с надеждой смотреть на старшего приятеля. Никита нахмурился и решил проверить всё сам.

Он подошел к коробке, с нее смотрела прелестная девочка, которую дизайнеры умудрились скрестить с бабочкой. Так в их понимании выглядела лесная фея. Никита коснулся верхнего края, и тот легко раскрылся, хотя до этого казался запечатанным. Мальчик заглянул внутрь и в испуге отшатнулся.

– Их нет! – пораженно воскликнул он.

– Кого? – не понял Даня. Посмотрел на коробку и промямлил: – Они же феи, могли и разлететься.

– Какие феи? В этих коробках спонсоры привозят гаджеты! Видишь логотип? Девочка с крылышками. Тут должны быть учебные планшеты. Их выдают тем, кому исполнилось двенадцать лет! Уже осенью я должен был получить такой!

– А теперь что?

– Три кирпича! – яростно произнес он и, словно маленький торнадо, понесся по складу, раскрывая все коробки подряд.

Не всё оказалось разграблено. Однако примерно у трети коробок из новой поставки внутренности «волшебных персонажей» были заменены.

Вдруг маленький вихрь остановился и замер, уставившись в окно. Даня проследил за взглядом приятеля и прищурился. Там, сквозь густо сыпавший снег, в темноте проступили очертания черного тонированного фургона, похожего на мрачную карету злого колдуна. Во мраке зимнего вечера отчетливо сверкнули стоп-сигналы, словно это были не лампы, а глаза чудовища из инферно, созывавшего собратьев. Тех, кто участвовал в налете на склад.

На водительском кресле шевельнулась тень, а потом на краткий миг сверкнул экран телефона. Он подсветил лицо человека – настолько бледное, словно оно принадлежало призраку. Глаза при этом были так черны, будто глазницы пустовали.