Они остановились у заправки, когда уже светало. Камила вышла, разминаясь, за ней к магазинчику направилась и Долли. Допив горький кофе, она, опершись о капот, ждала на улице Камилу, поправлявшую макияж в туалете. На заправке они были одни. Мимо проехало несколько фур, сотрясая утреннюю тишину грохотом. Долли поежилась. Впервые за много дней жара пошла на спад.

Когда солнце взошло, и разнообразие красок на небе угасло, оставив после себя обычное чистое небо, пилот услышал, как к дому, шурша гравием, подъехала машина. Он никого не ждал ни с плохими, ни с хорошими вестями. Смыв пену с последней тарелки, он выключил воду и вытер руки о полотенце, перекинутое через плечо. Его ружьё висело на двух гвоздях, вбитых над дверью – уединённая жизнь среди полей приучила его полагаться только на себя. Он мельком посмотрел на щель между холодильником и раковиной, где лежал топор для разделки мяса. Не приценился к нему, не разгорелся азартом, а просто отметил, что тот на месте, как будто похлопал карманы, обнаруживая в них ключ от дома.

Раздался удар от с силой захлопнувшейся двери машины. Три раза хлопнули дверцы автомобиля, три пары тяжёлых ног поднялись по ступеням деревянного крыльца. Стук, а потом – пилот даже не обернулся – три крупных парня в балаклавах ввалились в дом. Они разошлись по разным углам, встав у двери и лестницы. Один из них стянул маску и подошёл к пилоту. Это оказался мужчина лет 30, волосы у него были сбриты, и лицо тоже было какое-то очень гладкое, нейтральное. Пилот посмотрел на него светлыми глазами, окружёнными сеткой морщин, и с безразличием продолжил расставлять тарелки на место. Они молчали. И он молчал.

– Мужик, ты комедию не ломай, – наконец выплюнул тот, что стоял у лестницы, – у нас времени мало, и, если ты его беречь не будешь, то мы и твоё укоротим.

– Это к чему было сказано? – он развернулся к ним лицом.

Парень без маски движением руки остановил напарника у лестницы. Тот был моложе и мог сорваться сгоряча, но здесь, он чувствовал это, было что-то другое. Пилот не вызывал страха, не угрожал силой – он был ниже их всех, но навевал ощущение ледяной стойкости и власти, относящейся прежде всего не к окружающему миру, а к самому себе. Давить на него было опасно. Сломаешь его и сам изрежешься об осколки. Мужчина спросил устало:

– Два дня назад вы выполняли заказ на острове доктора Фиделя?

– Да.

– Вы были должны забрать трёх клонов и отвезти их на нужную точку?

– Да.

– Что было дальше? Я спрашиваю это не из праздного интереса. Мы знаем, что что-то случилось. Такое бывает, вы могли ошибиться, а может быть, это была и не ваша ошибка. Сейчас последний шанс всё исправить и сказать правду до того, как вас об этом перестанут спрашивать.

– Я прилетел на парковку, как и было указано. Два клона уехали на оставленных автомобилях. Один ушёл пешком, не знаю куда.

– И?

– Больше ничего. Что именно вас интересует?

– Правда. Что-то пошло не по плану? Случилось что-то не то?

– Гм, – пилот будто бы прокручивал что-то в голове, – пожалуй, только… Все они уснули, и я их разбудил. Это не было предусмотрено, в остальном всё было по инструкции.

– Вы говорили с кем-то из них? – без тени сомнения сказал мужчина.

– Нет, я разбудил одну, растолкав за плечо, она подняла остальных, – пилот оглядел форму того, с кем разговаривал.

– Вы же не первый раз летали по заказу Фиделя?

– Нет, – пилот покачал головой.

– Тогда вы должны понимать, что это серьёзно.

– Я и до этого выполнял заказы доктора Фиделя. Разве качество выполненной мной работы когда-нибудь было под вопросом?

– Нет, но, видите ли, вы всегда делали это без особой охоты, да и с этим… объектом вы работали первый раз. Ну, может, понравилась вам какая-то из девчонок? Решили отдохнуть с ней, а она… Они же всегда такие, с ними не сладишь, я понимаю, вы просто скажите, что было на самом деле. Вам же легче будет.