– Оксан, подожди! – Саша выбежал за нами из кафе и снова схватил за руку.
– Саш? – я недовольно поджала губы, смотря на почти бывшего мужа.
– Оксан…, – он замялся, словно сам не понял, зачем побежал за мной.
– Я подала на развод и раздел имущества, – сказала я сухо, спокойно смотря на него.
– Подала? – растерянно переспросил он.
– Да. Удивилась, что ты сам не подал, – я пожала плечами. – Правда, не сама подала, наняла адвоката. Мне некогда этим заниматься. Он с тобой ещё не связался?
– Нет…, – Сашка взъерошил свои волосы. – Прости, Оксан. Я в тот день был не в себе.
Я махнула рукой, останавливая его.
– Не надо, Саш. Мне не нужны твои извинения. Иди к своей Масе, Пусечка. Она волнуется.
Развернувшись, я пошла в сторону ожидавшей меня Светы.
– Пошли? – улыбнулась ей.
– Это было крутооо, Ксень! – возбуждённо зашептала Света, едва не подпрыгивая. – «Иди к своей Масе, Пусечка», – передразнила она меня, смеясь. – Боже! Я едва сдержалась, чтобы в голос не засмеяться! Как же он жалок!
Я молча шла рядом с подругой и улыбалась, слушая её. Да, я испытывала злорадство сейчас. Вот такая я неправильная! Я злорадствую тому, что Сашка сейчас выглядит не таким счастливым, как должен был бы. Он в мятом пиджаке, заросший, взъерошенный и, словно бы, даже похудевший. Из лощёного мужчины за короткое время он превратился в неряшливого мужичонку. И мне это приятно… и даже не стыдно.

‐‐‐----------------
Романс на стихи Марины Цветаевой

6. Глава 6 И поговорить то не с кем

Александр

Он стоял и смотрел вслед почти бывшей жене. «Бывшая жена», даже звучит отвратно! Кто бы знал тогда, двадцать лет назад, что пройдёт время, и Оксана станет «бывшей»? И снова кольнуло острым сожалением о потерянном. Именно сегодня, встретившись с Оксаной в кафе, он понял, что потерял то, что было у них. Вот совсем потерял, безвозвратно. Александр дёрнул плечами и устало потёр подбородок.
– Пусечка! Ты что там, уснул что ли? – раздалось рядом капризное. – Твоя Масечка наелась и хочет баиньки.
– Не называй меня «Пусечкой». Особенно на людях, – безэмоционально попросил он, зная, что это бесполезно. Маша абсолютно не слушала его, делая всё так, как хочется ей. А с беременностью словно и последние мозги отшибло.
Александр, тяжело вздохнув, взял Машу за руку.
– Пошли домой, Маш.
Маша трещала всю дорогу о своём, не мешая ему думать. Он привык абстрагироваться от её болтовни, слушая, но не вникая. Раньше ему нравилась её беспечная трескотня, даже вызывала умиление, но почему-то в последнее время лишь раздражала. Вообще, и сама Маша уже несколько дней раздражала. Эта её беременность совершенно ему не нужная. У него уже есть двое взрослых детей. Он совершенно был не готов к такому «сюрпризу» от Маши. Ему не нужен ребёнок! Ему нужна мягкая, податливая девочка под боком, преданно заглядывающая в глаза. А не пелёнки, распашонки и секс второпях.
Мягкие увещевания и намёки на аборт не помогали. Маша упёрлась в своём решении рожать, словно баран.
«Ослиха упрямая», – он бросил раздражённый взгляд на любовницу. Нет, не за тем он уходил от Оксаны, чтобы взвалить на себя заботы о маленьком ребёнке. Не нужен ему ребёнок! Оксана просила третьего, лет десять назад, и то он не согласился. Потому что хватит с него пелёнок.
Маша, не замечая его настроения, продолжала болтать, пересказывая ему разные сплетни. С трудом найдя место, Александр припарковался у дома. Подхватив сумки из супермаркета, он пошёл к двери, Маша шла, продолжая болтать, и вдруг, уже возле двери, ведущей в подъезд, притормозила.
– Пусечка! Я так хочу крыжовник. Зелёный такой, круглый!