Через несколько дней я уезжаю в санаторий на двадцать один день.
Из-за санатория мы и устроили этот забег по магазинам. Напокупали мне красивейшего белья, спортивных костюмов, удобных платьев и ещё кучу всего по мелочи. А сейчас сидели в кафе и, вытянув ноги, пили вкуснейший чай с пироженками. Красота же!
– Ну, пусик! Я хочу пирожное! Шоколадное! Ну, купи мне! Пусик! – противный визгливый голос раздался за нашими спинами.
– Доктор сказал, нельзя много сладкого, Маш…, – недовольно пробурчал мужчина голосом… моего мужа?
Мы со Светой переглянулись и хихикнули, настолько ситуация была забавной.
Обернувшись, я действительно увидела Сашку в компании чуть полноватой девушки.
– Не смотри…, – обеспокоенно зашептала Света, на что я ей лишь улыбнулась.
– Всё хорошо, я спокойна, – уверенно ответила ей и продолжила разглядывать мужа и его подружку.
– Значит, это та самая Маша, – задумчиво смотря на девушку, сказала я. – Ну да…, сдобная булочка, в этом он прав.
– Судя по тому, что он оплатил ей целых пять пирожных, она сама скоро сдобным пирогом станет, – сердито прошептала Света.
– Главное, чтобы ему нравилось, – я безразлично пожала плечами. – На вкус и цвет, как говорится…
Они сели недалеко от нас. Так получилось, что Саша был к нам спиной, а девушка, наоборот, к нам лицом, и я имела возможность рассмотреть ту, к которой ушёл мой муж.
– Она ужасна…, – снова тихо прошептала Света и взяла меня за руку. – Просто тихий ужас.
Я снова пожала плечами.
– Не скажу, что прям ужас, но да, не очень…, – согласилась я с ней. – Молодая, симпатичная… бабёнка.
Что можно испытать, увидев свою соперницу? Тем более, не просто соперницу, а ту, что оказалась лучше тебя.
Злость, обиду, боль, унижение…, весь спектр негативных эмоций. Но я испытала лишь недоумение и лёгкую брезгливость.
Девушка была молодой, моложе нас лет на пятнадцать, и это, наверное, все её преимущества. Про таких говорят «дебелая»… Невысокая, полная, некрасивой полнотой, а какая-то словно рыхлая. При такой любви к сладкому, боюсь, она быстро перейдёт к ожирению. Но, как говорится, это не мои проблемы, да и вообще дело не во внешности же? Просто девушка вызывала не самые приятные чувства.
«Наверное, я всё-таки к ней предвзята», – отругала я себя и отвернулась.
– Боже! Ты посмотри, Оксан, как она ест! Она не ест… Она жрёт! – Светка, раскрыв широко глаза, смотрела на девушку.
Я тихо рассмеялась.
– Как может, так и ест. Вкусно, наверное…, – вздохнув, я допила чай и, отставив чашку, встала. – Пойдём?
Мы встали и, подхватив наши многочисленные пакеты, пошли в сторону выхода из кафе. К сожалению, на пути к выходу стоял столик, где сидел Саша со своей девушкой. И надо же было ему именно в этот момент встать, чтобы заказать ей ещё пирожных.
– Оксан? – Саша схватил меня за локоть, удерживая.
– Саш…, – кивнула ему я и, чуть дернув плечом, скинула его руку и пошла дальше. Разговаривать нам не о чем, да и не при его же девушке стоять общаться?
– Пуся? Кто это? Кто? Оксана? Твоя бывшая? – заверещала девушка за моей спиной, а я лишь усмехнулась.
«Надо же, Пуся!», – это было смешно. Взрослый, состоявшийся мужик и «Пуся». Нет, я не против милых прозвищ, домашних ласкательных сокращений, я против, когда это выносят за порог дома. Вот, как сейчас. Ну, какой он, к черту, «Пуся»? Мужику сорок шесть лет, он коммерческий директор крупной фирмы, у него, как и положено, есть небольшая плешинка и пузик для солидности. «Пуся» – это, в конце концов, в данной ситуации звучит смешно и как-то даже унизительно.
«Это не моё дело! – одёрнула я себя. – Как хочет, так и называет. Он теперь её мужчина».