Лоуренс проснулся от дрема, но Джексона еще не было, значит, вечеринка еще не закончилась. В триста двенадцатой комнате он обнаружил несколько людей, спящих прямо на полу среди мусора, тех, что остались. Видимо, особо крепкие личности. Среди всех выживших он не обнаружил своего соседа по комнате, но позже разглядел его играющим в бирпонг в полном одиночестве был и его сосед по комнате. Поменявшись теперь ролями, Лоуренс воскрешал в уборной уже Джексона. Картина была похожая, но обойдемся без подробностей, просто примем, что они могли бы поспорить, кому из них было хуже. При всем этом, к несчастью для Джексона, его сосед жутко торопил его каждые пять секунд, чтобы они не опоздали на автобус, а это вполне могло произойти, ведь Джексон решил собрать сумку только сейчас. Все это происходило на глазах заведующей общежитием, которая поднялась на этаж и остановилась возле их комнаты, чтобы узнать, что происходит в ее владениях.

– Съезжаете? Вы одни из последних. Вчера на третьем этаже кто-то устроил беспорядок. Что-нибудь видели?

– Нет, мэм. – ответил Лоуренс женщине и тут же с сокрушенным видом обратился к соседу. – Да быстрее ты уже! Зачем тебе гантели?

– Ну да, точно, точно. А что надо то вообще? – стараясь быть учтивым, сказал Джексон. – Если честно, я еще не протрезвел.

– Возьми что-то прям необходимое, одежду там. Мы уже жестко опаздываем.

– Может какая-то короткая дорога есть до вокзала?

– Ага, все … – прервался Лоуренс, неожиданно вспомнив, что их слышит дама. – Все лицо в короткой дороге!

В ужасной суматохе они все-таки выбрались из комнаты, и наспех заперев дверь, побежали к такси. Джексон, прыгая на одной ноге, застегивал свою неимоверных размеров, но почти пустую сумку. Он отрубился в автобусе и проспал почти всю дорогу, не говоря уже о том, что засыпать он начал еще в такси. Лоуренсу было слегка не по себе перед остальными пассажирами, потому что благодаря его приятелю, весь воздух пропитался запахом спирта.

Лоуренс не пропустил ни одного пролетавшего в окне пейзажа. Странное чувство чего-то до боли знакомого, но давно потерянного посетило его. Как будто он потерял право быть чем-то общим с этими мимо приплывавшими долинами, каньонами, с этой дорогой, которая вела в Милдтаун. Лоуренса даже начали одолевать сомнения. Может, следует отказаться от этой затеи? Еще не поздно покинуть автобус на ближайшей остановке, чтобы не совершить ошибку. Похожее чувство накатывало на него в часы рассвета, когда он еще не спал. Он не видел ночи, а солнце уже возвращается на небосвод, еще не поздно было лечь и заснуть, но совсем скоро уже наступит настоящее утро и тогда совесть перегрызет ему глотку. В такие момент Лоуренс ощущал себя негодяем, будто он делает что-то неправильное, почти незаконное, как сейчас.

Но что там насчет автобуса? Казалось, он тараном, словно по рельсам, прокатит его по всем местам, которые всплывают в его памяти, при упоминании Милдтауна, в его внутренней империи. Через бульвар Лоу-Хилл, где он впервые подрался, без серьезных последствий, конечно. Разве могут первоклассники изуродовать друг другу мордашки. Потом автобус продолжит путь и проедет мимо дома безумного старика-почтальона, в саду которого они воровали те красные спелые ягоды. И прямо сквозь дома, сокрушая все на своем пути, автобус доставит его на конечную остановку, и странный голос возвестит – парковка "Парадайз", конечная, и разразится жутковатым смехом. Так может быть не стоит искушать судьбу?

Но точка невозврата уже пролетела в окне. Старая заправочная станция, возле которой стоит знак "Милдтаун – 15 миль". Каждый раз, когда мать везла его на лето к отцу, они останавливались здесь и покупали небольшой сувенир или "что-нибудь на стол", как называла это мама. Потому что с пустыми руками ехать в гости неприлично, как известно. Даже если с гостем вы в свое время устроили сцену прямо в зале суда во время развода и не переносите друг друга. Несмотря на такое соблюдение правил приличия, мама Лоуренса ни разу не задерживалась больше чем на пять минут, после того как Лори покидал машину. Тем более не садилась за этот самый стол, к которому было куплено угощение.