– Да, это было убий… покушение.

– Ты видела нападавшего?! Кто это был?

– Нет. В доме не было света, так что меня застали врасплох.

– Выродки!

– Хватит, пап…А кто…нашел меня?

– Кристофер, кто же еще. Полиция уже допросила его.

«Неужели, это был он?» – подумала я, а отец стиснул челюсть, словно прочёл мои мысли. Эмоции на его лице менялись слишком часто, и я не могла понять, что он чувствует.

– Поехали домой, дорогая. Мы всё выясним, – с этими словами отец открыл мне дверь салона автомобиля. – Тебе нужен отдых. Завтра пройдем обследование в другой клинике.

Натянув улыбку, я села на заднее сидение, ко мне присоединился отец и водитель Джош увез нас в наше поместье.

Всю дорогу, которую освещали только загоревшиеся огни города, я думала лишь об одном: «Кому бы понадобилась моя смерть?»

Анализы не выявили ничего, что натолкнуло бы врачей на мысль об «искусственной смерти», и это вернуло меня к отправной точке в моем личном расследовании, ведь то, что вела полиция, скорее всего, будет закрыто за неимением улик. Ни камер, ни отпечатков, ни моих показаний об увиденном, ведь я не видела лица. А то, что я помню своего фиктивного супруга, склонившегося надо мной, можно легко объяснить тем, что он просто вернулся домой и обнаружил меня уже при смерти.

Так что спустя пару дней отдыха и ненужной мне реабилитации, я тоже решила вернуться в этот дом, превозмогая страх. И пусть моя семья не могла понять рвения к Кристоферу после того, как в этом самом доме я чуть ли не лишилась жизни, я решила не терять дарованного мне времени и выяснить причину моей возможной смерти.

«Отчаянные времена требуют отчаянных мер» – говорила бабушка Кэролайн. Мы с ней частенько играли то в приставов, то в адвокатов, иной раз в детектива. Последний как раз и проснулся во мне.

– Ты уверена, Эва? Почему бы тебе не пожить в родных стенах? Тем более этот дом…Он же будет навевать плохие воспоминания, – поинтересовалась Мэри, когда я уже стояла с новеньким чемоданом в дверях. Она театрально приложила ладони к груди и смотрела на меня взглядом, полным жалости.

«Ага…Это ты вовремя решила отговорить меня», – мысленно ухмыльнулась я ей.

– Пусть едет, милая. Ты же знаешь, если ей что-то взбредет в голову…

Отец говорил так, словно пытается не вмешиваться в мои решения, создавая образ доброго папочки, только вот мне казалось это безразличием, нежели солидарностью. Вероятно, когда опасность миновала, а Кристофер пал вне его подозрений, он был рад тому факту, что я не стала разрывать этот союз. Или, быть может, за этими словами крылось что-то еще. Мне сложно было понять Томаса Дэвидсон.

– Удачи, – бросила язвительно белокурая Кристен, а я, натянув наигранную улыбку, в очередной раз покинула наш особняк. Конечно, я замечала, насколько наша семья странная и холодная, но после случившегося пересмотрела своё отношение к близким.

«Никакие деньги мира не заменят поддержку и любовь», – именно эти слова прозвучали в моей голове, когда я провожала взглядом родную крышу.

Кристофер встретил меня так же, как и в первый раз – безразлично и без желания помочь мне с вещами, несмотря на то что он знал о моем самочувствии. На мгновенье я ощутила себя никому ненужной, словно мое чудесное воскрешение лишь обременяет всех вокруг.

– Ну и как ты? – спросил Кристофер, словно выдавливая из себя интерес.

– А что? – обернулась я, добравшись до своей комнаты на втором этаже. – Что случилось со мной здесь? Это ты меня нашел?

Этот вопрос застал его врасплох. Вероятно, он думал, что я совсем ничего не помню из того вечера, но мой подозрительный тон выдавал обратное.