Кузя сначала неспешно шёл следом, но с каждым шагом увеличивал ход.

Когда фура завернула за поворот, Кузя придал ускорение и почувствовал, что может бежать значительно быстрее.

За поворотом фура ждала с открытой пассажирской дверью.

– Я же сказала, что догонит, – послышался спокойный голос Елены вместе с голосом Ивана: – Забирайся скорей!

Кузя последовал приказу, и фура снова резво газанула.

– Как ты такую кучу выкинул?! – с удивлением бросил Иван.

– Легко! – ответил Кузя. – Десантура!.. Как бээмдэшки вылетают?!

– Да мне ли не знать?! Только что-то темнишь ты!

– Иван, – Кузя положил руку поверх руки водителя, лежащей на рычаге, – есть один секрет. Если ещё свидимся, то расскажу.

– Вас что, чему-то учили, чего у нас не было?!

– А ты довезёшь нас?

– Да уж выбрасывать не стану, браток, только если остановят, то влетит это в копеечку, и высадят вас.

– Ну дай Бог! – пожелал Кузя и, произнеся это, вспомнил о Бо.

«Бо, ты Бог или нет? – задумался Кузя. – Почему ты сказал, что Бог на Земле? Почему спортивный костюм оказался чем-то невероятным?..»

Раздался звонок, и Елена ответила. Звонил Дмитрий. Они обменялись несколькими фразами, и связь оборвалась, но сказанного было достаточно, чтобы не волноваться.

Пассажиры сидели безмолвно, а Иван никак не мог успокоиться:

– Так как ты выбросил эту стопку?! Я так смогу?

– А это интересно! – согласился Кузя.

– Что? – не понял Иван.

– Если остановишься где-нибудь, то попробуем.

– Ну если только перекусить.

– Об этом не думай. Кушать ты уже не хочешь.

– Да я и правда не хочу, но борщи в той всегда отличные! Будет ещё одна – там драники хорошие.

– Интересно! – снова согласился Кузя. – А драники поесть, чтобы червячка заморить или вкус ощутить?

– Так то и другое, – Иван опять не понял смысла прикола.

– Если вкус ощутить, то можешь остановиться, а нет, так не надо.

– Ну вообще-то моя Гала драники не хуже делает! – «Гала» прозвучало со звуком средним между «Г» и «Х».

– Тогда дома покушаешь! – решил Кузя. – А ты по-украински тоже можешь?

– Та ни проблим! Хохол не видризнит! – похвалился Иван и спел: – Нич яка мисячна, зоряна, ясная, видно, хочь голки збирай. Вийди, коханая, працею зморена, хочь на хвилиночку в гай.

– Здорово получается! Где так поднаторел?

– Да мелким ещё был, родичи приезжали и порой по-украински говорили, песни пели, а я хватал. Эта песня ещё тогда запомнилась. А как после службы к ним приехал, так само прилипать стало.

– А мне очень понравилось! – призналась Елена и попросила: – Спойте ещё!

– …Сядемо вкупочци тут пид калиною… – последовало в ответ.

Когда песня закончилась, Иван пояснил, что в дороге часто поёт сам для себя.

– А это чудесно! – снова поделилась Елена. – Мне кажется, что со сцены звучало бы не так душевно.

– Спасиби, красуня! – ответил Иван и сменил тему: – Скоро будет закусочная, а потом пост дайщиков. Будет лучше, если от закусочной двое проедут на другой попутке, а потом снова пересесть.

Расставаться было нежелательно, но пассажиры согласились рискнуть, поскольку вновь соединиться можно было через три километра.

Фура остановилась, и Иван напомнил про то, что Кузя мог показать.

– А есть что-нибудь тяжёлое? – задался вопросом Кузя.

– Колесо пойдёт? – предложил Иван и кивнул в сторону другой фуры со снятым колесом.

– Пойдёт! – согласился Кузя.

Они подошли к поддомкраченной машине и, спросив разрешения, приступили к эксперименту.

Кузя поднял колесо легко, а Иван – поднатужившись. Затем Иван повторил попытку при том, что Кузя касался его руки, – результат оказался таким же.

– Значит, не получится, – принял Кузя факт.

– А что должно было быть? – расстроился Иван.