В распущенные волосы дриад вплетены листья и цветы. Локоны у кого длинные, а у кого совсем короткие. Легко и изящно танцевала девушка с бледной, практически белой кожей, отливающей легкой зеленцой в лунном свете. Среди коротких завитков волос прятались клейкие светло-зеленые березовые листочки. Рядом с ней чуть грубее полушла-полутанцевала немного коренастая дриада с темными гладкими волосами и каре-зелеными глазами. Разными оказались дриады. Разными, но неизменно прекрасными.

Вот они приблизились к ручью и увидели незваных гостей.

- Зачем ты привела людей в наш лес, лепрекониха? – строго спросила одна из женщин. Лицо ее было строгим, но в уголках глаз прятались морщинки,  словно бы выдавая добрый нрав их владелицы.

Дервла приблизилась, высокая, стройная, прямая, как стрела, дриада единым плавным движением опустилась на колени, и лепрекониха зашептала ей что-то на ухо. Спустя несколько минут дриада поднялась и обернулась к остальным:

- Сестры, Дервла из лепреконов сообщила, что эта дева, - тонкая изящная рука указала на Эмму, - Утверждает, будто она одна из нас.

Шелест пронесся над ручьем. То ли листва затрепетала, то ли дриады перешептываются, так сразу и не поймешь.

- Больно по-человечески выглядит! - крикнула молоденькая девушка с ярким зеленым румянцем на бледных щеках.

- Да, наверняка это какая-то уловка! – бросила другая. – Помните, что в прошлый раз было?

- Верно! – подхватила третья. – Гнать в шею, и еще крапивой наподдать, чтоб неповадно было!

- Тише, сестры! – осадила их та, что, судя по всему, была среди дриад главной. – Лепреконы говорят, что у девы есть вечный лист. Пусть покажет его нам!

Эмма извлекла из кармана клевер с четырьмя листочками, полученный от отца.

- Это то, что было при мне, когда меня нашли одним зимним днем в лесу! – громко сказала она, задирая чуть повыше подбородок. – Ведьма по имени Эстер Гарманн сказала, что моя мать дриада. Скажите, есть ли среди вас женщина, родившая шестнадцать лет назад дитя и оставившая его однажды в лесу? - легкие обвинительные нотки сами собой прокрались в ее чуть дрожащий голос.

- Морея, - тихо прошептала женщина, печально разглядывая клевер. – Это ее дар. Вечный четырехлистник должен был принести тебе удачу, Ампела.

- Как вы меня назвали?

- Ампела. Это имя дала тебе мать.

- Где она? – Эмма всматривалась в лица дриад. Которая из них ее мать? Обрадуется ли она внезапному появлению дочери? Поможет ли вернуть Александру память? Какая она?

- Ее здесь нет, - осторожно сжав эммино плечо, сказала женщина. – Меня зовут Эгера, и я знала твою мать. Она была храбрейшей из нас. Пойдем с нами, сегодня праздник – одна из потерянных сестер вернулась к нам. Ликуйте, дриады, ибо Ампела, дочь Мореи, вновь с нами! Путь твой был долог, но отныне ты под защитой леса. Отринь свою людскую жизнь и устремись под сень вечных деревьев. Возлюби их, и они возлюбят тебя. Деревья хранят нашу жизнь, а мы оберегаем их.

Дриады обступили Эмму со всех сторон.

- Не терпится увидеть, какая же ты! – щебетала одна.

- Посмотри, какая смуглая, может, она орех? – вторила ей другая.

- Да нет же, поглядите на ее глаза, это же клен! – уверяла всех третья.

- А может, розовое дерево? – гадала четвертая.

- Или вишня, - робко предлагала пятая.

- Постойте! – осадила их всех Эмма. – Я никуда не пойду с вами!

- Как? – ахнули дриады.

- Никуда не пойду, пока вы не скажете, может ли ваша магия вернуть ему память, - Эмма указала на Александра.

- Уверен, что вы ошибаетесь, госпожа.. э-э-э.. Очаровательная госпожа, - выкрутился Александр, вновь позабывший ее имя. – С моей памятью все в полном порядке. Ваша забота приятна, но я всего лишь сопровождаю Закари, который кому-то.. Кому-то помогает.