– Я поменяла имя на Элен. Если мы поженимся, то это будет все равно не правдой, потому что будут венчать Анри и Элен. А если я назовусь настоящим именем, нас могут найти. Не будем рисковать. Любопытные и так нас уже знают как семью Бойе. Оставь все как есть. Счастье не в церемонии, а в доверии.

И хотя Анри мечтал пойти с Эльвирой под венец, ему нечем было возразить против ее здравомыслия.

Прошло полгода. Анри помогал делать телеги и заботиться о лошадях. Эльвира, нынешняя Элен, научилась взращивать огород и с соседками ловить на продажу рыбу в реке.

Как-то на берегу у нее закружилась голова и в глазах помутнело. Шедшая рядом женщина, а она была еще и повитухой, усадила девушку на камень и потерла ей виски.

– Радуйся, душенька, ты станешь мамой.

Эльвира не понимающим взглядом уставилась на говорящую. Та засмеялась:

– А чего ты хотела? Замужняя жизнь к тому и ведет.

Вечером, когда Анри вернулся домой, она сидела на лавке и даже не поднялась его встретить.

– Эли, милая, что с тобой? – напугался он и кинулся к ней, присев на одно колено.

Она медленно приподняла взгляд и тихо спросила:

– Ты готов к тому, что нас станет больше?

– Нас? Больше? – сначала опешил и потом только сообразил Анри. – Эли, ты правду говоришь? Ты беременна?

Она кивнула, опустив испуганно голову.

Он радостно кинулся к ней, обняв за колени:

– Какое чудо! Мы будем настоящей семьей. Мальчика назовем Себастьян. Девочку Жозефина.

– Почему так? – улыбка стала появляться на щеках бледной Эльвиры. – Я боялась тебе эта новость не понравится.

– Да с чего ты так решила?! – стал расцеловывать ее колени. – Боже, какое счастье! Бог благословил нашу любовь. Я боялся, что мы прокляты.

Из глаз девушки выкатилась слеза. Ее пальцы вошли в густые волосы мужа и ласкали его голову.

До сих пор она жила с сомнениями, что их побег ошибка и скоро она ему наскучит. Но искренняя радость в глазах любимого от вести про ребенка развеяла последние ее сомнения. Теперь они настоящая семья, благословленные Богом, а не церковью.

Граф Антуан стал молчалив и, отдавая приказы, больше огрызался, словно мстил всем за побег дочери. Вместе с ней сбежала и та, с которой он расчитывал провести остаток жизни. И может быть даже жениться, лишь бы порадовать дочь. Но обе оказались предательницами. И это его тяготило. Не помогали ни ром, ни вино. Дела не двигались, скорее были близки к катастрофе. Как неожиданно в дверях особняка появился высокий, жилистый молодой человек лет тридцати с черствыми чертами лица.

– Вы кто? – насупился граф.

– Я так и думал, что вы, дядя, не узнаете своего троюродного племянника.

– Племянника? – вопросительно стал разглядывать незванного гостя. – Ты… – попытался вспомнить его имя.

– Я Жерар, Жерар де Бриньон, сын вашего…

– А-а, – граф не дал ему договорить. – Я помню, как твой негодный батюшка проиграл в карты все свое состояние, довел отца до выстрела в голову и сам скончался пьяный где-то в кувете.

Парень поперхнулся от такой дерзкой выходки, но сдержался.

– Теперь это уже в прошлом.

– Зачем явился? – все также грубо огрызнулся на него граф.

– Я слышал про вашу беду…

– А кто еще не знает про мое бесчестье? – грохнул бокал с недопитым ромом о стол. – Все никак не угомонятся и только и продолжают об этом судачить.

– Так вот я пришел помочь вам избежать позора.

Наступила тишина. Граф нахмурил брови и исподлобья смотрел на гостя.

– И каким же образом?

Не дожидаясь приглашения, уселся в кресло напротив, запрокинув ногу на ногу.

– Итак, у меня предложение к вам.

– Какое? – начал трезветь Антуан.

– Я верну вам дочь, а вы мне отдадите управление вашими фабриками.