Я полюбила весь мир и людей вокруг. Цвета стали ярче, запахи сильнее и звуки приятнее. Королева Виктория расцвела, Сеаль сияла, как звезда, а Эдион казался самым прекрасным созданием. Эйфория наполнила мои легкие, и я начала смеяться. Я каталась по земле и падала лицом в грязь, не контролируя свои конечности, но испытывая неподдельное счастье от единения с природой.

– Жалкое зрелище, – королева Виктория так добра ко мне. – Возьми в руки камень и стукни себя по лбу.

Мне так приятно внимание Ее Величества! Она заботится обо мне так, как никто другой. Я подбираю красивый камень с острыми краями и любуюсь им.

– Мама, перестань! – Эдион не хочет, чтобы я выполняла просьбу госпожи, но меня переполняет любовь к ней, и я без раздумий бью себя камнем, рассекая левую бровь.

Королева довольно улыбается, и я счастлива видеть ее такой!

Карты отлипают от моего тела и возвращаются в руки Виктории.

– Прочь с моих глаз, – приказывает она.

Я тут же встаю и вижу во что превратилось платье – сплошное месиво из грязи и прилипшей травы, и крови… Кровь? Откуда она? У меня горит лоб, и я дотрагиваюсь до него, провожу чуть правее… Левее… На моих пальцах остается свежая кровь.

«Что она сделала со мной?»

Не хочу находиться здесь, поэтому со всех ног мчусь во дворец, отчаянно желая найти кронпринца и убедиться в том, что он в порядке.

Я сижу около входа в западную башню, на каком-то прогнившем ящике, ожидая, пока лекарь отпустит моего хозяина. Кровь на брови запеклась, но лоб все-таки болел и неприятно пульсировал. Мне хотелось поскорее вернуться в комнату, забрать оттуда чистые вещи и отмыться от магии Виктории. Я все никак не могла понять, чем во второй раз заслужила такое отношение к себе. Я спасла ее сына, наследника престола и надежду всего королевства и вместо слов благодарности, она превращает меня в нечто, что валяется в грязи, как поросенок и радуется жизни, как ребенок Триумфа.

Деревянная дверца открывается и оттуда, хромая выходит Роун с перевязанной ногой. Когда он замечает меня – усмехается. Я хмурю брови и дергаюсь, вспоминая о наличии собственной раны.

– Не нужно столь безрассудно бросаться под копыта лошади, – говорит он, присаживаясь рядом. От него пахнет какими-то травами, которые приятно успокаивают нервы.

– Даже если от этого зависит жизнь кронпринца?

Он молчит, а я разглядываю его и замечаю, как белые пряди волос серебрятся в лучах солнца.

– Позвольте проводить вас до комнаты, – предлагаю я, вставая с места. – Опирайтесь на меня, так будет легче.

Лицо мужчины непривычно смягчается. Он почти кладет руку на мое плечо, но я мотаю головой:

– Давайте с другой стороны, там платье не такое грязное.

– Пошли уже, – сильная мужская рука оказывается на моем плече. Я пыхчу, в попытках поудобнее зацепиться за талию Роуна, чтобы в случае чего удержать хотя бы на мгновение.

Мы идем не спеша. Я подстраиваю свой шаг под кронпринца, надеясь, что ему так проще. Нас обдувает ветерок, впереди бегают озорные дети, которые увидев Роуна, кланяются ему чуть ли не до земли. Иногда он специально наваливался на меня всем телом, но я упрямо двигалась вперед.

– У тебя такое рвение к свободе.

– Да, – честно отвечаю я, переводя дыхание. – Это моя единственная мечта.

– Неужели? —принц искренне удивляется моему ответу. – А как же слава, нескончаемое богатство? Власть? Любовь на худой конец?

– Меня воспитали так, что свобода главная ценность нашей жизни и только за нее стоит бороться, – Роун понимающе кивает головой.

– Спасибо тебе за то, что спасла меня сегодня.

– Вы тоже спасли меня, – улыбаясь, говорю я. – Благодарю, Ваше Высочество.