Тем временем жижа переползла к оставшимся двум капсулам и, натянувшись между ними, резко удлинилась, пробив их насквозь. Находящиеся внутри сгустки быстро вросли в общую массу, и она сократилась, оставив в цилиндрах идеально ровные отверстия, как от пули. Огромная спора, из-под которой начали вырываться клубы чёрного дыма, плавно покачивалась на столе, будто наблюдая за доктором, хотя у неё даже не было намёка на глаза. Несмотря на пока ещё неясную, но вполне ощутимую опасность, Говард не стал пытаться спрятаться или, тем более, паниковать, а просто медленно стал отступать к дверям.

Только он это сделал, как слизь прижалась к столу и выпрямилась, как пружина, оставив после себя повреждения, похожие на следы от кислоты, прыгнув прямо на доктора, но тот вовремя отскочил в сторону и жижа разбилась о стену на несколько омерзительных комков, которые постепенно срослись вместе, когда Говард уже швырнул в их сторону своё кресло. Тем не менее, споры не разделились, как прежде, а схватили кресло и, поглотив его, будто увеличились в размерах ещё сильнее. Как раз в это время из коридора на шум прибежали несколько учёных и замерли на месте, шокировано глядя на сгусток слизи у стены.

– Закройте её, закройте эту чёртову дверь! – Крикнул на них доктор, но они всё ещё колебались, смотря то на него, то на споры.

– Доктор, но как же вы? – Неуверенно спросил один из учёных.

– Я сказал, закройте её.

Сжав зубы процедил Говард настолько грозно ,что никто даже не решил переспрашивать и, выйдя в коридор, закрыли двери лаборатории за собой, а доктор повернулся к слизи, готовясь к очередному её прыжку. Стоило только комку оторваться от земли, как Говард отступил в сторону, но споры, словно запомнив это с прошлого раза, разделились на две части, одна из которых метнулась за спину доктора и толкнула его прямо в бурлящее жерло большего куска.

Тот не успел ничего осознать, как противная слизь, похожая на плесень, сомкнулась вокруг него и тем самым стала просто огромных размеров. Вытянув длинные отростки в разные стороны, жижа начала сметать всё, что было на столах, в единую кучу. Различные приборы и приспособления с грохотом волоклись по гладкой белой поверхности, погребая бумаги и остальные мелочи в общей массе, либо сметая их на пол, как и видео камеру, которая завалилась в щель между стеной и столом.

За пару минут всё со столов оказалось покрыто толстым слоем слизи, которая быстро растворяла металл и прожигала бумагу, так что вскоре спора занимала почти половину комнаты. Словно поняв, что здесь ей больше нечего поглотить, она всей своей массой навалилась на дверь и та натужно заскрипела. Во все стороны начал расползаться едкий дым. Металл гнулся под огромным весом, грозясь в любой момент разломиться на куски. Люди в коридоре в ужасе смотрели на вмятины в двери, которые изнутри проделывало нечто страшное.

С трудом приподнявшись, слизь вновь обрушилась на двери, но на этот раз они не выдержали и вылетели наружу, а жижа полилась в коридор, заполняя его. Многие в панике побежали прочь, но споры быстро настигали их и пожирали, становясь с каждой жертвой всё больше. Те, кто были ближе всего к лестнице, быстро стали подниматься наверх, но часть слизи рванула за ними в дверной проём, отчего стены пошли трещинами, и, словно волна цунами, стала смывать пролёт за пролётом вместе с теми, кто там был.

***

Корвус озадачено рассматривал рубильники, которые находились в стандартном положении, но электричества всё равно не было, когда до его слуха вдруг донеслись крики и грохот с нижних уровней. Отойдя от распределительного устройства, он выглянул в лестничный пролёт и замер в ужасе. Всего на несколько уровней ниже гигантский комок противной слизи поглотил несколько учёных, которые пытались от него убежать, и рванул вверх.