Приобняв Бальмиса за плечи, вице-король представлял его придворным и знати.

– Нам повезло, что здесь, в Новой Испании, работает один из лучших врачей в мире, – говорил он.

Бальмис упивался славой. Единственное, что его заботило, – это разыгравшийся от всплеска эмоций тик.

– Хочу познакомить вас с ученым и исследователем Мартином де Сессе, он здесь проездом: возглавляет снаряженную королем экспедицию по составлению полного каталога растений, птиц и рыб Новой Испании.

Сессе, как и Бальмис, в прошлом военный врач, оставил занятия медициной и полностью посвятил себя ботанике; он организовал кафедру в Университете Мехико. Эта случайная встреча еще больше подстегнула научную любознательность Бальмиса, который к тому времени начал интересоваться ботаникой серьезнейшим образом: по его убеждению, именно в растениях лежал ключ к исцелению от болезней.

Через год после прибытия Бальмиса в Мехико арихиепископ Нуньес де Аро вновь призвал его к себе. Он собирался объединить больницу Сан-Андрес с Военным госпиталем Амор-де-Диос, который в основном специализировался на лечении от «галльского недуга», иными словами, сифилиса.

– Я предлагаю вам, доктор Бальмис, возглавить отделение венерических болезней после слияния этих лечебниц; конечно, вы продолжите и свою работу в качестве хирурга.

Как и все военные медики, Бальмис имел за плечами опыт лечения венерических заболеваний. Предлагаемое повышение, без сомнений, еще больше нагрузит его работой, но вместе с тем даст возможность экспериментировать и испытывать различные новые способы терапии: самый распространенный на то время метод, основанный на применении ртути, давал слишком высокую смертность в среднесрочной перспективе.

– Я принимаю это щедрое предложение, Ваше Высокопреосвященство.

Затем прелат добавил:

– Хочу сообщить вам: я обратился к королю с ходатайством, чтобы вы получили звание главного хирурга новой больницы.

Бальмис поежился от удовольствия. Какое глубокое наслаждение – видеть, как сбываются твои мечты! Это с лихвой компенсировало все бубоны, фистулы и язвы, шанкры и гуммы, кондиломы и папулы, которые ему придется обрабатывать ртутными мазями сомнительной эффективности. Главный хирург! Тем же вечером он написал своей семье и сообщил грандиозную новость.

Теперь, когда сын подрос, а господские дети стали совсем большими и требовали меньше внимания, Исабель все чаще мечтала о независимости. Она в конце концов смирилась с тем, что, вероятно, никогда не найдет себе мужа, способного обеспечить ей с сыном достойное существование, но с завистью смотрела на женщин, которые работали в мастерских и на фабриках зарождающейся промышленности Ла-Коруньи и после рабочего дня возвращались по домам. Разве не может она стать одной из полутора тысяч ткачих, чьи ловкие танцующие пальцы создают на ткацких станках новой фабрики изысканные роскошные ткани для сервировки? Потом эти скатерти отправляются и к королевскому двору, и к богатым американским аристократам. Или же поискать работу на канатной фабрике одного из друзей дона Херонимо, а еще лучше поступить в шляпное ателье француза Баррие д’Абади, одно из самых процветающих заведений города? Хотя и в этом случае ей не удастся вырваться из бедности, все же это будет значительный прогресс по сравнению с нынешним положением служанки. В то время в городе начинались робкие шаги по улучшению работы мануфактур, и дон Херонимо, не желая оставаться в стороне от новшеств, открыл первую фабрику ситцев – хлопковых тканей с рисунком. Узнав об этом, Исабель отважилась попросить у него работы. Ответ был короткий: