– А ну-ка умываться – и за стол! Нужно ещё успеть привести тебя в порядок, сам король сегодня будет смотреть на тебя! – от гордости за внука у бабушки засверкали глаза.

– Есть! – воскликнул Йохан и вприпрыжку ускакал в ванную.

Они плотно и вкусно позавтракали, и бабушка усадила Йохана возле зеркала.

– Так, мой мальчик, пару штрихов – и ты будешь готов. Вот эти пряди слишком лезут в глаза, их мы уберём…

Пара ловких движений острыми ножницами – и пряди упали на пол. Затем ещё пара, и ещё.

– Вот так-то лучше! – задорно воскликнула бабушка. – А сейчас подровняем твои бока, а то оброс, как пугало.

Бабушка порхала, как бабочка, появляясь то тут, то там, а волосы всё падали и падали на пол, как первый снег.

– Ну вот, готово! А теперь бегом мыть голову, и будем примерять праздничные одеяния.

– Какие одеяния? – удивился Йохан.

– Увидишь! – загадочно улыбнулась бабушка.

Выйдя из ванной, Йохан увидел, что посреди гостиной стоит старое зеркало, которое бабушка выкатила для примерок. Оно было огромным, примерно в полтора раза выше Йохана.

– А ну-ка поди сюда, – раздался бабушкин голос из её спальни.

Войдя туда, Йохан увидел в её руках тёмно-бордовый мундир.

– Смотри, какая прелесть, он сшит из отличного материала, а какой крой – достойный короля! Здесь и штаны есть, и обувь, и ещё кое-что.

– Откуда это всё? – удивлённо спросил Йохан.

– А как ты думаешь? Это всё из Академии. Неужели ты думал, что предстанешь перед королём в своей старой, изношенной одежде?

– Я думал, да, – Йохан тут же почувствовал себя неловко и даже покраснел оттого, что сам не додумался до этого.

– Ну, что встал как столб? Марш к зеркалу, примеряй обновки, скоро нужно быть в замке.

Йохан аккуратно взял белоснежную рубашку – она оказалась невесомой, словно пух.

– Ой, какая ткань, да это же настоящий шёлк! – затрепетала бабушка. – Да король одевает вас, как первых модниц при дворе!

В белой сорочке из самой нежной материи, что когда-либо видел Йохан, в отражении зеркала рисовался силуэт статного молодого мужчины. Йохан смотрел и не узнавал себя.

– Мальчик мой, полюбуешься на себя, когда будешь полностью готов. Давай, надевай портки, здесь я тебе помогать не буду. А теперь мундир, застёгивай, застёгивай его.

Пока Йохан застёгивал мундир и краем глаза подглядывал в зеркало, бабушка открыла старый платяной шкаф и что-то сняла с вешалки.

– Ой, ну какой же ты красивый! А теперь последний штрих. Закрой глаза.

Йохан зажмурился и, зная чувство юмора бабушки, приготовился к чему угодно, но вместо этого почувствовал, как на его плечи мягко легла ткань.

– Подожди, не смотри, ещё нужно красиво завязать вот эти верёвочки.

Йохан сгорал от нетерпения, веки не поддавались, то и дело между ними образовывались маленькие щёлочки для подглядывания.

– Сказано: не смотри! – прикрикнула бабушка.

Йохан зажмурился так сильно, как будто сейчас расколет веками орех.

– Вот так вот, вот так, – приговаривала бабушка. – Ну, всё готово! Теперь можешь смотреть.

Йохан медленно открыл глаза и увидел на своих плечах тёмно-синий плащ, его цвет был таким глубоким, таким благородным!

– Вау… – восхищённо выдохнул он.

Из зеркала на него смотрел молодой человек пятнадцати лет с острыми чертами лица, светло-русыми вьющимися волосами до ушей и изумрудного цвета глазами. Плащ элегантно покрывал его плечи и струился до самых колен. Из-под багрового мундира виднелась белоснежная рубашка. Как достойно и мужественно! Йохан смотрел в зеркало и не верил своим глазам, ничего подобного он раньше не носил. Позади него бабушка вытирала слёзы.

– Какой же ты красивый, мальчик мой, прямо как твой отец.