Димка посмотрел в окна по обе стороны вагона: ни с одной из них не показалась женщина в синем пальто, значит, она ещё не покинула вагон. Димка вышел в тамбур. Стоило открыть сомкнутые деревянные створки, как звонкий голос опять ворвался в Димкины уши, словно ещё один скоростной поезд, несущийся через тамбур.

– Сейчас, – говорила она в трубку, – я со всем разберусь… Да, я уже дёрнула стоп-кран… Сейчас выйду из электрички и решу, как добраться… Нет, Андрюш, советовать мне ничего не надо… Я сказала: не надо! Я сама во всём разберусь! Не отключайся!

Не выпуская из рук ежедневника, а из-под уха телефона, она свободной рукой пыталась разжать автоматические двери. В какой-то момент двери со свистом открылись, женщина хотела шагнуть, но створки снова съехались, защемив ей ногу. Она просунула между дверьми ещё и ладонь, пытаясь увеличить щель. Пневматические двери сопротивлялись, но в конце концов ей удалось расширить щель настолько, чтобы поместиться в неё боком.

– Вам помочь? – сказал Димка. Женщина смерила его презрительным взглядом.

– Я не привыкла просить о помощи!

– Вам не придётся просить, я уже сам предложил.

– Так, Андрей, что ты там делаешь? Что ты там написал, пока я отвлеклась? Оставь! Оставь, я сказала! Я приду и всё сделаю сама.

Она нажала на кнопку отбоя, но телефон не убрала.

– Что за олухи, честное слово. Ничего без меня не могут… – поделилась она, но больше с увеличивающейся щелью между дверями, чем с Димкой. Телефон и ежедневник в руках мешали ей, из раскрытой сумочки всё-таки выпали блистеры с таблетками и какие-то бумажки, но женщина упорно разжимала двери.

– Послушайте, нам лучше доехать до какой-нибудь станции!

– Оставьте свои советы при себе! Я буду делать то, что считаю нужным! – пропыхтела женщина. Из сумки продолжали сыпаться разные мелочи: расчёска, жевательная резинка, круглое зеркальце.

– Мы остановились посреди поля. Ближайшая платформа в полукилометре, и не факт, что рядом с ней останавливаются поезда!

– Я же сказала: я не нуждаюсь в советах!

– Да хоть руки освободите! – воскликнул Димка.

– Просто вернитесь на своё место и не мешайте мне! – она наконец выскользнула наружу: то ли прыгнула, то ли выпала. Не повредила бы себе что-нибудь… Двери сомкнулись, прищемив переброшенную через плечо сумку. Из неё вывалились остальные вещи, в том числе небольшая косметичка: футляр с губной помадой распался на две половины, пол тамбура припорошила пудра.

Димка вернул стоп-кран в исходное положение. Из окна вагона он видел, как женщина, прихрамывая, шагает против хода поезда – обратно к платформе «68-й километр». Поезд плавно тронулся. Димка достал телефон и глянул в чат. Нос на карте исчез. Зато вернулись пушистые ляжки.

– Что, не учуял ни одного задания? – уточнил Димка.

– Режим задания сменился на режим прогулки, – ответил Вуди.

– Почему? Мы выполнили задание?

– Если баллы не начислили, значит, нет.

– А в чём заключалось задание? Нельзя было выпускать эту женщину из электрички? Или надо было предотвратить её появление в этом поезде? Или вырвать у неё телефон и самому поговорить с тупым Андрюшей? Вуд, если бы ты ставил передо мной конкретные задачи, мы бы справлялись гораздо быстрее…

Вуди привычно развел лапы в стороны.

– Ладно, но ты можешь мне показать, что сейчас с этой женщиной?

В чате появилось видео. Димка нажал на «плей». Недавняя болтунья по-прежнему говорила что-то в трубку. Звука не было. Понять, о чём она говорила, не представлялось возможным. Димка видел, что руки, листающие странички ежедневника, плохо слушаются женщину, она согревает ладони паром изо рта. Вот она переложила ежедневник под мышку, трубку прижала плечом и греет руки в карманах. Она притопывает ступнями по платформе и чуть сгибает ноги в коленях, словно танцует.