– Эдвард?

Голос Эмилии сорвался почти шёпотом, и глаза её расширились – неверие, трепет, слабость в коленях.

Он сделал шаг вперёд, и лёгкая полуулыбка дрогнула на его губах.

– Это я, – сказал он тихо. – Я здесь.

Она смотрела на него – и всё внутри дрожало, как натянутая струна. Он казался настоящим и нереальным одновременно. Словно воспоминание, что вдруг ожило.

А потом… она бросилась к нему. Не думая. Не сдерживая себя.

Так, как будто вся эта боль, дни разлуки и молчания вылились в одно стремительное движение.

Она обняла его резко, почти испуганно, как будто боялась, что он исчезнет.

Её руки обвили его плечи, лицо спряталось у него на груди. А он…

Он замер. Совсем.

Руки его повисли в воздухе, как будто он не знал – можно ли? Не сон ли это? Не спугнёт ли он её этим движением?

И только спустя несколько секунд – долгих, щемящих – он очень медленно обнял её в ответ. Осторожно, с трепетом.

Будто держал в руках самый драгоценный и хрупкий дар.

– Ты… вернулся… – выдохнула она в его рубашку.

– Я… я должен был. Я не мог иначе, – голос его дрогнул. – Я же обещал.

Она стояла, прижавшись к нему, будто в этой тишине только его дыхание могло дать ей опору.

А он зарывался лицом в её волосы.

– Я так скучал, – прошептал он. – Каждый день. Каждую ночь.

Эмилия дрожала. Но вдруг… словно что-то испугало её самой.

Она чуть отпрянула, шагнула назад, глаза блестели. Щёки её вспыхнули ярко.

– Прости… – пробормотала она. – Я… я не знаю, что на меня нашло… это было… глупо.

– Не говори так, – Эдвард сделал шаг ближе, глядя ей прямо в глаза. Его голос был чуть хриплым от волнения. – Никогда не проси прощения за это.

Он посмотрел на свои руки, будто до сих пор чувствовал её тепло.

– Знаешь… Я так часто представлял себе этот момент.Когда увижу тебя снова. Как ты посмотришь на меня, что скажешь.

Она выдохнула , всё ещё смущённо, отвела взгляд в сторону .

– И никогда… ни в одном воображении… я не мог представить, что всё будет… вот так. Настолько живо. Настолько… красиво.

Он вздохнул.

– Ты… сделала это мгновение лучше любых моих снов.

Эмилия медленно подняла на него взгляд.

Сердце её билось всё сильнее. Губы чуть дрожали.

– Я… – начала она, но голос соскользнул.

Он ждал.

Она снова опустила глаза, сжала пальцы в замок, а потом всё же выдохнула:

– Я тоже скучала. Очень. Я пыталась не думать. Я пыталась забыть.

Но когда я оставалась одна…

– …ты думала обо мне? – осторожно спросил он, не сводя с неё глаз.

Она кивнула.

– Сначала я злилась. Потом плакала. А потом просто ждала. Не зная чего. Но знала – что без тебя… всё не то.

Пауза. Тишина. Только сердца.

И вдруг, очень тихо, почти шёпотом, Эмилия добавила:

– И вот тогда… Я поняла, … что люблю тебя. Эдвард.

Он не сразу ответил.

Он молча взглянул неё , будто всё в нём вдруг затрепетало. Будто весь мир замолчал.

– Скажи это ещё раз, – прошептал он.

– Я… люблю тебя, – чуть увереннее.

Эдвард посмотрел на неё так, словно впервые увидел звёзды. Его пальцы медленно сжали её руки, будто боялся, что она исчезнет, если он двинется слишком резко.

– Ты не знаешь , как сильно я ждал этих слов, наяву , во сне… – прошептал он. – Представлял, как ты их произнесёшь, – в шуме ветра, в утреннем солнце, в шорохе платьев. Но ни один сон не сравнился с тем, как это звучит от тебя сейчас. Ты даже не представляешь, что ты для меня значишь.

Эмилия опустила взгляд, будто испугалась собственной откровенности. Она хотела было отступить, но он мягко, трепетно, прикоснулся к её щеке.

– Нет, не смей просить за это прощения,не надо этого смущаться – тихо сказал он. – За любовь не просят прощения. Это подарок… самый дорогой из всех.