— То есть ты не хочешь? — с издевкой спросила.

— Этого я тоже не говорил.

— А то я уже размечталась.

Прямо кожей чувствовала, если не закончить разговор, то Булатов продолжит пялиться и ястребом нависать сверху, придавливая тяжелым взглядом, поэтому желчно добавила:

— В любом случае счастливо оставаться, — приподнялась, намереваясь встать и уйти, но парень сделал финишный шаг ко мне, оказываясь вплотную. Плюхнулась обратно и вздохнула. Судя по надменному, властному лицу, придется еще потерпеть.

— Я разве разрешил тебе уйти?

Пора бы привыкнуть к его наглости, но меня каждый раз поражало, с какой вальяжностью и уверенностью он ждал ответа.

— Послушай, мы ведь уже во всем разобрались. Я больше не буду мозолить тебе глаза, не оспорю твой авторитет и все в этом духе, — сочиняла на ходу, справедливо полагая, что именно эти слова поставят точку. Всё, баста, тема закрыта. — Ты можешь не волноваться на мой счет, без обид, ладно?

Меня швыряло то в одну крайность, то в другую, но о двух фактах я все-таки не забывала. Во-первых, его чаевые — четверть от нужной суммы, и даже если для Макса это ничего не значит, я была благодарна. Также он отмазал меня перед ректором в тот день, когда шарики заехали за ролики и я сдуру прыснула ему в лицо перцовкой. В груди все еще тлела обида из-за грубых слов и жесткого поведения, ведь Булатов совсем не считался с моим мнением и продолжал развлекаться, играя с людьми, как с игрушками, однако я отдавала себе отчет в том, что всё могло быть гораздо хуже. На грани желания посыпать голову пеплом и сдаться.

— У меня только один вопрос, — наклонился ко мне и поставил руки на скамейку, не давая дернуться. Внезапная близость, пряный аромат и горячее дыхание обдали жаром, отчего я инстинктивно оперлась спиной о стену и скосила глаза на цветок в горшке, избегая смотреть вперед. По курсу были только его изогнутые губы. — Ты как с такими мозгами на бюджет-то поступила?

— Просто головой работала. Проверь у себя как-нибудь ее наличие, — запнулась и прикусила язык, заметив довольную ухмылку, обнажившую белоснежные зубы.

— Вот это уже больше похоже на тебя, — не спрашивая, взял за ладонь и потянул на себя, вынуждая встать рядом. Перешел на командный тон, — вперед, язва.

Я послушно развернулась в сторону второй лестницы. Оттуда ближе к гардеробу.

— На пары, Соболева.

— С каких пор ты стал моим куратором?

Многозначительный взгляд, и хватка на руке стала крепче. Булатов хмыкнул и потащил за собой.

— С сегодняшнего дня.

— Тогда жалуйся, докладывай о прогулах и далее по списку. Я все равно иду домой.

— Не будет никаких прогулов. Я не для того старался, чтобы ты сразу слилась.

— Да чего ты прицепился? — я взбрыкнула, притормаживая, и черт, с изумлением проследила за движением чужих ладоней. Он просто взял и переплел наши пальцы. Разумеется, чтобы держать было удобнее, но в этот момент я будто ток через себя пропустила.

Мелькнула одуряющая в своей дикости мысль — мы выглядели как парочка. И не то чтобы я боялась косых взглядов, коридор абсолютно пуст, но как же было странно!

— А ты почему со мной прешься? — тихо возмутилась, когда Булатов без стука распахнул дверь и пропустил меня вперед, чтобы не сбежала. К счастью, руку отпустил, но это не особо помогло — взгляды одногруппников вмиг схлестнулись, просверливая дыры в наших головах.

Теплое дыхание коснулось щёк и тут же исчезло. Преподавательница, Анна Владимировна, вообще никак не отреагировала, продолжая вести лекцию. И чтобы тупо не стоять у порога, я поежилась и пошла вглубь аудитории, пробормотав тихое: «Извините».