Но сейчас оно перелилось за край.

— Вы хотели еще чего-нибудь? — сглотнув, я выдавила мало-мальски подходящую случаю фразу.

— Ага. Покажи, где здесь уборная, — далеко не просьба.

С одной стороны, было бы хорошо уйти из-под обстрела чужих взглядов и выдохнуть, но в то же время перспектива остаться наедине с Булатовым слегка пугала.

Хах, слегка. Ну да. А ноги просто от холода тряслись.

Я сомневалась, теша себя надеждой на право выбора, и упустила момент, когда Макс уже двинулся к предполагаемому концу зала. Он не ждал ответа. По его сценарию девочка на побегушках всегда бежит следом.

Повысила голос, чтобы докричаться.

— Вам налево. Третья дверь.

— Проводи, сказал, — не запнулся, не замер. Только спина едва ощутимо напряглась, отчего на плечах натянулась рубашка.

Конечно, мой повелитель! Захотелось съерничать и тут же сплюнуть.

На негнущихся ногах выполнила столь вежливую просьбу. Суровое лицо начальницы просто не оставляло мне других вариантов. Понадеялась, что он там утопится.

Когда мы скрылись за поворотом, Булатов прекратил строить идиота. Естественно, он безошибочно нашел нужную дверь, но с личным поводырем, наверное, было веселее.

— Иди, — рвано выдохнула, прислонившись к стене.

В стороне от зала, в узком коридоре, музыка прощупывалась блеклыми отголосками, импульсами, которые нисколько не мешали и не давили на виски. Услышав хлопок двери, я прикрыла глаза, решив передохнуть хотя бы минутку. Вялым движением помассировала шею, обняла себя ладонями, перевела дыхание. Мне казалось, что Булатов чисто из упрямства повел за собой, не было сил думать, просчитывать наперед, стокилограммовая усталость навалилась на плечи, поэтому я ослабила бдительность.

Но потом — будто хлыстом по коже, до меня донеслось тихое дыхание, и прежде, чем я успела дернуться, тяжелое, сильное тело пригвоздило к стене. Внезапное давление выбило воздух из легких, распахнутые глаза уперлись в чужое лицо, чересчур острое и злое. Об его скулы можно было порезаться.

— Ты реально не вкуриваешь, зачем я тебя сюда позвал?

Подзатыльник бы мне дать. Знала же, что рядом с ним нельзя расслабляться.

— Чтоб тебя, — испуганно выругнулась. — Ты закончил?

Неужели я совсем потеряла счет времени?

— Я и не уходил.

Лицо будто кипятком ошпарило. От мысли, что он был совсем рядом, стоял, наблюдал и глазами прощупывал, стало еще страшнее. Хотя лучше бы только глазами — горячие ладони уверенно легли на талию, сжав почти до боли. Булатов словно не контролировал собственное тело и с некоторой долей интереса смотрел на руки, которыми впечатал меня в стенку.

— Что ты творишь? — сердце ухнуло в желудок, из горла вырвался прерывистый вдох.

— Ничего. Изучаю.

Мне стало неловко и стыдно. Изучать можно экспонат, но никак не человека.

— Ты пьян. Отойди, — ладонями уперлась в твердую грудь, силясь отстраниться.

— А на трезвую согласилась бы? — зло усмехнулся.

Мои слова рождали в нем неконтролируемую агрессию, и вот таким Макс был по-настоящему опасен. Потому что не притворялся спокойным, дремлющий вулкан внутри него вовсю полыхал.

— В твоих мечтах, Булатов. Отвали, сказала же.

— Да не смеши. Я бы и под градусом на такую, как ты, не взглянул.

— Тогда не трогай.

— Желание клиента — закон. Забыла? — опалил шею, придвинулся ближе, сокращая считанные сантименты.

Алкогольное дыхание заставило поморщиться, вновь напомнив о том, что из нас двоих только у меня голова на плечах.

— Скажи, что мне сделать, чтобы ты прекратил?

— Прекратил что?

Я помолчала, подбирая верные слова. Наконец, нашлась с ответом.

— Присутствовать в моей жизни.

Он хмыкнул, как-то невесело растянув губы в злом оскале.