– Да, одну! Вон ту! – добавляет Костик. – И ту! – машет руками. – А то он завтра передумает с нами общаться.

Не успеваю ответить, как Марк берет все в свои руки.

– Так, детки, отстали от мамы, – произносит он строго, – мы уходим. Вы достаточно накатались, и маму нужно уважать. И нет, я не собираюсь завтра о вас забывать, но мне хочется нравиться не только вам, но и вашей матери.

На последней фразе мои брови стремятся вверх.

– Но тебе придется забыть, мы завтра будем в саду и сюда не придем, мама два дня подряд не разрешит отдыхать, – говорит Света.

– А жить с нами тебя не пустят. Да и не хотим мы, нам с мамой хорошо втроем, – добавляет Костя.

Невольно представляю, какого было бы жить вчетвером с Марком и тут же вздрагиваю. Ни к чему такие мысли, они к хорошему не приведут.

– Я верю, что вам и без меня неплохо, – произносит Золотарев с грустью в глазах, – но ведь мы можем попытаться друзьями? – снова он про дружбу, качаю головой и закатываю в раздражении глаза. – Пусть не завтра, но обязательно еще увидимся, – и такой щенячий посыл в мою сторону, словно только от меня зависит график встреч.

– Смотрю, друзей у тебя мало, со всеми дружить хочешь, – отвечаю прохладно. – Ладно, идемте, дети, погуляли, до дома добираться надо.

Разворачиваюсь, беру Свету с Костей за руки и веду на выход, не оборачиваясь.

– Вообще–то я вас не отпускал, – догоняет Марк.

– В смысле? – тут же вскидываюсь.

– В ресторан приглашаю, время обеда. Мороженое, это хорошо, но питательные вещества нужно получать и из других блюд, – невозмутимо говорит Золотарев. – Да и хочешь ты или нет, но я из вашей жизни не исчезну. Нам лучше по–хорошему контактировать.

– Угрожаешь? – щурю глаза от злости. – Гены твоего папеньки взыграли? Со своей Кирой контактируй!

– Нет, – Марк смеряет меня холодным взглядом, – гены не взыграли. Но то, что я пропустил столько лет жизни своих детей, есть и твоя заслуга, – открываю рот, чтобы разразиться уничижительной тирадой, но он не дает. – Я знаю, что сам виноват гораздо больше и не хочу ругаться, Марин, правда, – его взгляд смягчается. – Я просто хочу мира, хочу как–то разгрести весь этот кавардак, что произошел с нами, и научиться жить, оставив руины в прошлом. Хочу построить новое будущее. Причем без Киры. Далась она тебе, – он качает головой, – твою личную жизнь мы не обсуждаем.

– Наверное, потому что ее нет! И не было. Ни разу! – обжигаю Марка яростным взглядом. – Или ты полагаешь, что я мать-кукушка?!

– Нет, Мариночка, что ты, ни в коем случае, – идет на попятную Марк. ­– Давайте поедим в общем, – добавляет он и как бы невзначай кладет руку на мою поясницу.

Качаю головой, но ничего больше не говорю. Продолжим выяснять отношения – обязательно ляпну что–нибудь не предназначенное для детских ушей. Да и худой мир лучше доброй ссоры. Раз решили налаживать контакт, нужно шагать дальше.

34. 34

– Ну и? Как все прошло? – спрашивает меня Маша на следующий день.

– В смысле? – пытаюсь уйти в несознанку. – Дети в саду сразу адаптировались.

– Марина! – всплескивает руками подруга. – Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я. Костик со Светой уже рассказали, что познакомились с отцом.

– О, – делаю глоток из кружки кофе, – в таком случае ты в курсе всех событий.

– Марина, – Маша упирает руки в бока, – мне тебя к стулу привязать и пытать, пока не расколешься?!

– Хорошая идея, – киваю, но быстро добавляю, наблюдая, как изменяется лицо беременной подруги, – тшш! Шучу я. Просто не знаю, что тебе сказать, сложно все.

– Ты начни со своих чувств, – подсказывает Маша.

– С ними настоящая каша, – тяжело вздыхаю. – Представляешь, я захотела провести по его лицу пальцем, когда мы разговаривали, а то, как он ухаживал за мной в ресторане, и вовсе чуть не вызвало слезы. Но в другой момент захотелось его хорошенько стукнуть и исчезнуть с детьми в неизвестном направлении.