– Мы десять лет работали бок, о бок с человеком из другого мира, и даже не подозревали об этом. Если бы не Керекеш, мы бы так и не узнали, что Салли Линден имела неземную ДНК, и жила под чужой личиной. – Отозвался капитан Дьюмен. – Нужно продолжить изучение всего того, что нашли в каюте у Салли. Особенно заманчиво исследовать порошок из цветочного горшка. Каждая крупинка этого порошка это какой-то маленький предмет, который можно разглядеть только под микроскопом. Сколько всего разновидностей предметов вы насчитали?

– Пока тринадцать. Среди них три компьютера, очень напоминающие компьютер Хадсона с «Америки», несколько самоходных тележек, четыре ракетных ускорителя, и что-то вроде накопителя энергии, но точно не электрический аккумулятор.

– Мне нужно ненадолго вернуться на «Линейный». Я возьму с собой несколько крупинок этого предметного порошка и постараюсь их исследовать в своей лаборатории.

Всё, что было найдено в каюте Салли Линден, сложили на лабораторных столах, самой большой химической лаборатории «Омеги». Ларс, Левин и Панарин старались найти какую-то логику в том, зачем Салли собирала эти предметы. Уже не оставляло сомнений то, что Салли путешествовала во времени, прямо с борта «Омеги», и приносила с собой из этих путешествий различные артефакты. Только книгу и пакетики с микроскопическими копиями различных объектов, Салли пронесла на «Омегу» в своём багаже. Это показала запись того, как багаж Салли проходит через интроскоп космопорта «Левел». Лазерный микроскоп, через который рассматривали то, что Ларс назвал «предметным порошком», открывал всё новые и новые скрытые в нём конструкции. Там было нечто напоминающее мост, различная мебель, и даже андроиды, киборги и дроиды. Дроидов же было больше всего, в основном рабочие, но и боевых, тоже хватало. Предназначение роботов, распознавали по соответствующей экипировке.

– И это не игрушки. – Сказал Ларс. – Это что-то вроде конструктора, который можно увеличить, и все предметы, так сказать, «оживут». Я попробовал поджечь несколько крупинок в лаборатории «Линейного», в бункере для взрывных работ. И вот что получилось.

Ларс достал свою пластину, и на ней появилось изображение, как на лежащие в чаше Петри четыре кристаллика, ударил миниатюрный разряд. Сначала кристаллы задымились, потом начали увеличиваться в размерах и обугливаться. Когда их залило водой, перед изумлёнными людьми оказались обгоревшие, но вполне узнаваемые роботы дроиды.

– Их даже можно восстановить. – Сказал Ларс. – Такие дроиды массово производились в конце третьего тысячелетия, для работы в безвоздушном пространстве в поясе астероидов. Но, я никогда не слышал о технологии их уменьшения, а потом восстановления в рабочем размере. Хотя дьявольски удобно – перевезти в кармане горсть оборудования, и на месте увеличить. Только как такое возможно?

Дьюмен показал Ларсу запись выступления Салли Линден на собрании экипажа, когда стало известно, что «Омега» перешёл во времени на триста лет тому назад, и разговора с Салли о «Дороге бытия богов».

– Она говорит о бавахатонах? – Ларс попросил показать ему ещё раз тот фрагмент записи, где Салли рассказывает о том, как её муж Рем Хадсон нашёл на раскопках дневник учёного по имени Сирджун.

Когда Ларс пересмотрел запись два раза подряд, всё время, поглядывая на свою пластину, Дьюмен спросил, что его так заинтересовало в словах Салли.

– Название этих богов Сирджуна – бавахатоны. В документах из столовой горы, речь идёт об ахатах. Это слово перекликается со многими понятиями в языках человечества, но главное, это талмудское слово, относящееся к Иегове. Я никак не могу уловить связь слов бав – бава, река, протока, путь воды, и ахат – божий. «Дорога бытия богов», говорит Салли, которая контролировала ход линейного времени в Солнечной системе. А теперь она вышла из строя.