«Идти желаниям навстречу, просто отцепившись от поручней моста – очевидно, самое легкое и приятное решение», – извивался шипящий голос вокруг разума.

Но упрямый огонек в глубине сердца цеплялся за истинную реальность.

«Господи, прости! Господи, не оставь!» – прошептали губы, уже едва двигаясь.

Сознание молнией встрепенулось от забытья. Неведомая сила обхватила мамины кисти рук, не давая их разжать.

Вдруг жгучая боль полоснула по поясу. Трое младших безвольно повисли на веревке, и только высокая Соня, вцепившись в поручень, изо всех сил пыталась удержать непосильную для себя ношу. Мама, держась одной рукой, другой попыталась поднять детей на мост. Она умоляюще взглянула на Алексея, но подросток посмотрел стеклянными, ничего не видящими глазами, слегка присел и… Прыгнул в реку, словно с трамплина в бассейне.

Мост от его прыжка низко опустился, набирая силу размаха, затем резко подскочил, и увлек за собою повисших на веревке детей. Через мгновение все трое шлепнулись на мост, словно тряпочные куколки, готовые в любой момент снова повалиться в бездну. Мама бросилась животом на узкие доски, отчаянно удерживая три детские жизни над лукавой рекой с сомнительным названием.

Мост сокращал амплитуду скачков нестерпимо долго. Голова гудела, казалось, громче, чем река, подступала тошнота. Сердце вопило от боли и ужаса: «Алеша, Алешенька! Сынок!» Мама всем телом прижимала детей к спасительной поверхности, пальцы до крови цеплялись за старые доски.

Наконец, мост успокоился, и, кажется, поднялся выше. Или это облако отступило вниз? Не важно. Главное, что дети начали приходить в себя. С трудом поднявшись на ноги, мама снова ухватилась за поручни и путь продолжился.

Из тумана выступил долгожданный Берег познания, шум реки стремительно удалялся, словно река была уже далеко позади. Еще немного усилий! Еще немного терпения! И вот, одного за другим мама выводит детей на землю, но Алексея среди них нет.

Тишина. Головокружительная, бездонная тишина. Она заставляет искать точку опоры вне этого мира. Она открывает новые многомерные пространства, где смысл существования каждого обретает полноту красок, вплетаясь в великий вечный замысел.

Живительная тишина разлилась в изможденных напряжением телах, распластанных на каменистом берегу. Белое любопытное небо заглядывало в уставшие глаза, как-бы выискивая в них жажду познания. Но в этих глазах сейчас не было ничего, кроме страха смерти и тревоги за сына и брата.

Где он? Что с ним? Жив ли он? – стучало в голове неотступно.

Казалось, воля оставила их навсегда и унесла с собой остаток жизненных сил.

Время шло, или, напротив, замерло, никто не понимал. А небо все еще оставалось бумажно-белым, легкий теплый ветерок был не способен разогнать густую пелену странных облаков.

Мама приподняла голову, чтобы оглядеться. Вокруг простирался безжизненный каменистый пейзаж, как-бы случайно оборванный Рекой желаний. Ни дерева, ни даже травинки, только камни да валуны всевозможных размеров и оттенков, а над ними молочное, чего-то ожидающее небо.

«Давайте попробуем одеться, дети», – почему-то шепотом сказала мама.

С большим трудом удалось развязать затянутые узлы. Одежда уже ни на что не годилась, но выбора не было, и вся компания вскоре стала похожей на бездомных нищих. Однако, это было лучше, чем продолжать путешествие в одном нижнем белье.

«Мы должны найти Алешу», – добавила мама уже громче.

Обычно такие разговорчивые, а временами даже болтливые, дети в полном молчании выстроились в ряд, как солдатики, готовые к бою.

Мама вгляделась вдаль. Внизу по течению реки камни сливались с небом в единое бесцветное марево, линии горизонта почти не было видно. Пустота и безжизненность. И только множество серых птиц кружило над берегом. «Стервятники», – пронеслось в голове. Мама даже не попыталась узнать, какой пейзаж их ожидает, если пойти вверх по течению, как велел им старец. «Мы должны найти Алешу», -повторила она и сделала решительный шаг в противоположную сторону.