Рядом с ней, невнятным серым комком, лежала верхняя часть термической поддёвы, неплохо сохранявшей тепло и отводящей лишнюю влагу с моего тела. Хорошо что хотя бы штаны и ботинки были целы. Штаны, к слову, почему-то изнашивались всегда быстрее других вещей. Эти были очень удобными, из-за укреплённых встроенных наколенников и большого количества врезанных и накладных карманов, с плотно закрывающимися клапанами. Ботинки же мои были ещё почти новыми и, доходя до середины голени, отлично защищали от попадания воды, укусов всякой мелкой живности, в большом изобилии обитавших теперь в сырых и тёмных коридорах подземных катакомб.

Голова также была закреплена лентой и не двигалась, сколько бы усилий я не предпринимал: «Чёрт, кажется, я влип!» – подумал я.

Стараясь рассуждать трезво, я понимал, что наверно не стали бы меня лечить, чтобы потом убить. Наверное… Хотя кто знает протоколы Древних, вдруг меня теперь разберут на органы. Когда-то в детстве, я уже слышал такие страшилки, которые рассказывали нам перед сном, старшие ребята общины.

– Голосовое управление, – произнёс я, не особо рассчитывая на результат.

Услышав ответ, я вздрогнул. Сердце заколотилось как бешеное, я почувствовал, что, не смотря на прохладный, на удивление чистый воздух, покрываюсь липким от страха потом:

– Нейросеть Alfa Nova экспериментальная модель № 2290 Pro слушает, – вдруг отчётливо прозвучало как будто отовсюду.

Немного успокоившись, я досчитал до десяти и, убедившись, что прямо сейчас никто не начнёт вырезать мою печень и прочие потроха, я спросил:

– Чёртово дерьмо, что ты такое?

– Я, Нейросеть Alfa Nova, экспериментальная модель № 2290 Pro, имплантирована в твой мозг 5 часов 32 минуты назад. Нахожусь в режиме развёртывания. Статус: недостаточно энергии. Данный лабораторный комплекс не оборудован необходимым оборудованием и медикаментами, для питания и поддержания живых и кибернетических организмов. Полное развёртывание невозможно. Пятьдесят процентов твоих внутренних резервов, использовано на регенерацию тканей и лечение полученных повреждений. Сорок процентов резервов, использовано для последующих улучшений:

Улучшение костной структуры – 12%;

Улучшение мышечного каркаса – 12%;

Повышение чувствительности нервной системы – 10%;

Активацию ранее не задействованных отделов головного мозга – 6%.

По моим расчётам – это необходимо для нашего выживания в текущей среде.

– Стой, молчать, заткнись мать твою, – заорал я в ужасе от происходящего и услышанного.

Теперь я понял, что голос, который я услышал, шёл не из динамиков лаборатории. Я слышал голос у себя прямо в голове. Голос этот был бы вполне приятным, женским, если бы не его такие механические интонации и стиль построения фраз, как у всех компьютеров, роботов или подобных им устройств. Наступившая тишина, принёсшая сначала некое облегчение, теперь снова стала давить на меня, как взбесившееся гермодверь.

– Эй, – позвал я. – Ты ещё здесь?

– Здесь, – прозвучал знакомый голос. – Формирую запрошенный отчёт. Развёртывание улучшений текущего тела произведено на 9%. Статус: недостаточно энергии.

– Откуда ты взялась? Кто принял решение об имплантации, что здесь вообще, мать его происходит? – Вопросы сыпались из меня как из лучемета.

– Отвечаю: я была разработана в данной лаборатории. Я финальная версия модели нейронной сети 4.1.1. Я создана для внедрения и управления любыми механизмами или организмами, за счёт развёртывания в них. Я заменяю или дублирую все контролирующие их системы. Я обладаю собственным сознанием и интеллектом с возможность самообучения. Решение об имплантации принято…