Дверги поддержали северные кланы. Варвары востока – выступили на стороне кланов, исстари проживающих в восточных землях. Южан же поддержали самые страшные соседи, среди которых были горные Великаны и гоблины, людозвери или Оркусы как они сами называли себя, прочий бестиарий представляли такие твари как Кошки-скорпионы или Мерки, Людобыки и Людозмеи, Спектры и Умертвия. Именно по этим самым жутким тварям был нанесён самый мощный удар, приведший к их полному истреблению. Альтеры, были единственными, кто тогда не принял участие в том конфликте.

По прошествии трёх веков, сложно точно понять, что послужило причиной той битвы. Возможно, их было несколько, одна из самых вероятных, была вызвана территориальными притязаниями, другая была связана с притязаниями на некий Артефакт, найденный в древних развалинах, на границах нескольких кланов тех времён. А может и обе из них.

Неким доказательством этого являлось то, что после битвы, война не закончилась сразу. Она приобрела характер затяжных осад, подлых засад и мелких набегов. Так же говорят, что каждая из сторон, почувствовав скорых исход своих сил, инициировала созыв совета. Именно на нём стороны сумели договориться о перемирии, разделе границ и разделении на части древнего Артефакта. При этом самым странным было то, что хотя Альтеры и не принимали участи в той войне, границы свои они определили, и часть Артефакта тоже получили.

Таким образом, понёсшие огромные потери Люди, решили объединиться под одной рукой и выбрали себе Короля, являвшегося неоспоримым героем тех битв. Именно от него и ведёт до сих пор свой род Королевская династия Вернона. Артефакт был разделен на пять частей, которые стали Символами власти своих народов. Поговаривали, что именно эти события повлияли на весь этот Мир. Восемь богов отвернулись от них, они ушли из него, забрав у людей волшебство и магию.

С тех пор как Ведунья ушла, болеть в деревне стало совсем страшно. Старались люди не заболевать, они собирали полезные травы и мёд – этим и спасались, как могли. В самом крайнем случае, посылали или везли больного в замок барона этих земель. Звали его господин Эдхарт. В его замке был свой лекарь, выпускник столичной королевской академии, но лечение стоило дорого.

Задумавшись обо всём об этом, Арья не переставала хлопотать по дому. Трава кислинка была уже заварена, мёд в отвар добавлен, а дети этим горячим питьем напоены и отогреты, ну и сама она, как водится, за детьми допила остальное. Успокоившись и уложив детей спать, Арья вспомнила о муже.

– Восемь заступников, – всплеснула она руками и выбежала на крыльцо.

Её муж стоял на прежнем месте, не отрывая взгляда от бури. Молниевые разряды страшно били в землю, казалось совсем близко. Взяв его за руку, она с удивлением почувствовала холод его тела. С силой потянув его к дому, Арья не добилась практически ничего, она не смогла даже слегка сдвинуть его с места. Она, конечно, знала, что её муж очень сильный человек, но и она не была слабой, всю свою жизнь, живя простой, понятной, но далеко не лёгкой жизнью человека, работающего на земле. Поняв, что силой ничего не добиться, она поднялась на цыпочки, взяла в ладони голову своего любимого и нежно позвала его:

– Стэн?

Его глаза на миг оторвались от центра бури и встретились с её. Поймав этот его взгляд, она нежно поцеловала его и снова позвала:

– Стэн, идём домой, холодно!

Ей всё-таки удалось тогда увести его под тёплую крышу их такого светлого, крепкого и до этого момента благополучного дома. Наскоро сняв его насквозь мокрую одежду, она накинула не него хорошо выделанную очень тёплую шкуру, недавно убитого им в лесу медведя. Потом Арья с большим трудом смогла довести и уложить его в их большую и надёжную кровать. Повторно заварив кислинку, она снова добавила туда мёд и напоила его. Он делал всё как-то автоматически, всё также находясь в каком-то неестественном оцепенении. Обычно его такое живое лицо, было сейчас бледно и неподвижно. Взгляд его бесцельно блуждал и надолго не задерживался ни на чем вокруг, всё чаще и чаще погружаясь внутрь себя. Арья разделась и легла с мужем, пытаясь отогреть его теплом своего тела и всей любовью своего сердца. Но на следующий день он все же заболел.