Вдруг дверь тихо скрипнула, и в комнату вошла эльфийка. Она была прекрасна: длинные золотистые волосы струились по плечам, глаза цвета весенней листвы сияли, а кожа, бледная и гладкая, словно светилась изнутри. Её платье, почти прозрачное, не скрывало изгибов тела, что манили, как запретный плод.

– Я здесь, чтобы скрасить твоё одиночество, – прошептала она, её голос был мягким, как шёлк.

Олдрин сел, его сердце забилось чаще. Он не ожидал такого "гостеприимства", но его тело отреагировало мгновенно: кровь закипела, а в паху разлилось тепло. Эльфийка приблизилась, её движения были плавными, как у кошки, и села на край кровати.

– Ты не против? – спросила она, улыбаясь.

– Нет, – хрипло ответил он, его руки потянулись к ней, словно сами по себе.

Она наклонилась, её губы коснулись его, и поцелуй был сладким, как мёд, и жгучим, как огонь. Её язык скользнул в его рот, и Олдрин застонал, притягивая её ближе. Его пальцы запутались в её волосах, а её руки начали расстёгивать его рубаху, обнажая грудь, покрытую шрамами.

Эльфийка отстранилась, её глаза сверкнули, и она сбросила платье, представ перед ним во всей своей наготе. Её тело было совершенным: полные груди с розовыми сосками, плоский живот, узкие бёдра. Олдрин сглотнул, его взгляд скользнул по её коже, что казалась сотканной из лунного света.

Он встал, сбрасывая одежду, и прижал её к себе, чувствуя, как её тепло проникает в него. Его руки скользили по её спине, сжимая ягодицы, а она издавала тихие стоны, что разжигали его ещё сильнее. Они упали на кровать, их тела сплелись, и он вошёл в неё резко, глубоко, заставив её вскрикнуть. Его движения были быстрыми, жадными, как будто он пытался утолить голод, что копился годами. Она отвечала ему, её ногти впивались в его плечи, оставляя красные следы, а её стоны наполняли комнату.