Остановилась в пяти шагах, глядя поверх плеча Илидора, и завела, вроде ни к кому не обращаясь:

– Старики кажут, в посёлке стал быть осенний злой дух. Взялся от ведьминой старой хаты и тут стал быть. Опасный дуже и зловредный.

Только что отрешённо сидевший на песке Йеруш вдруг вскочил на ноги с возгласом «Да что ж вас всех так прорвало-то?» и молодуха, ойкнув, отпрянула. Илидор встал между ней и Найло, лучезарно улыбнулся:

– Он не кусается.

– Я не кусаюсь? – Удивился Йеруш.

Женщина несмело улыбнулась Илидору. Найло попытался обойти его, но был схвачен за руку крылом драконьего плаща, слегка скручен и обездвижен в позе, напоминающей знак Ϡ, которым эльфы сокращают фразу «и всё такое прочее».

– Так откуда взялся дух? – вежливо переспросил дракон.

– Ведьмина хата в лесу стоит, недалечко, – женщина отёрла ладони о шерстяную юбку. Ладони были маленькие, пальцы красные, негнущиеся от ветра и холодной воды. – Сама ведьма померла давно, а хата всё стоит, стоит и не разваляется…

Илидор оглянулся на Йеруша, крыло выпустило руку эльфа.

– В этом есть какой-нибудь смысл? – тихо спросил дракон.

– Да мне почём знать? – сердито прошипел Йеруш. – Я не разбираюсь в ведьмах, заброшенных домах и невидимых злыднях! Я гидролог, а не лихолог!

– Старики молвят: то с ведьминой старой хаты стелется по посёлку злыдний дух, – бубнила молодуха и переминалась с ноги на ногу, опустив взгляд, теребя косу.

Илидор посмотрел на неё, чуть прищурившись, склонив голову, и этот наклон головы чрезвычайно не понравился Йерушу. Он вцепился в плечо Илидора и тихо прошипел:

– Так, дракон, даже не вздумай! Просто не смей!

– Чего ещё мне не вздумывать?

– Связаться с ещё одной женщиной, вот чего! – Йеруш шипел и махал свободной рукой, как покалеченная мельница, и молодуха попятилась. – Это плохо заканчивается! Я даже представлять не хочу, что случится в следующий раз, может, тебя на вилы наденут, а я не хочу, чтобы тебя надевали на вилы, я к тебе привык, ты уже даже почти меня не бесишь, ужасный дракон, нет! Да!

Илидор улыбнулся уголком рта, и это вдруг рассердило Найло.

– О-о, я ошибся! – выплюнул он и выпустил драконье плечо. – Ты по-прежнему невыносимо меня бесишь, Илидор! Делай ты что хочешь, в самом деле!

Развернулся, едва не упав, и пошёл к воде, сердито выбрасывая ногами фонтанчики песка и на ходу вытаскивая из карманов стеклянные пузырьки, обмотанные подвявшими зелеными листьями, чтоб не цокались друг об друга.

Илидор шагнул к молодухе, и та зарумянилась.

– И ты хочешь показать мне ведьмину хату? Очень-очень хочешь?

Женщина сделала шаг в сторону, с прищуром глядя на дракона. Лицо её побледнело, узкий яркий рот стал казаться хищным.

– Дух злобный, – повторила с нажимом. – Всем сразу надо ходить на хату глядеть, не к добру меньше трёх быть. Старики так говорят.

Илидор рассмеялся, и смех его проскакал цветными бусинами над водой, над холодным песком, умчался к лесу, рассыпался там на осколки среди зябнущих деревьев.

– Почему ты стараешься увести нас от реки?

Взгляд женщины забегал. Она что-то промямлила, но дракон не слушал. Шагнул к ней, и обманчиво-безопасными пальцами обхватил оба её запястья. Она дёрнулась раз, другой, забилась всем телом – с тем же успехом можно было вырываться из кандалов, Илидор едва покачнулся.

– Что тут творитс-ся? – голос его стал шипящим, змейским. – Что находится за холмом?

– Ничего! – Воскликнула она и перестала вырываться. – За холмом нет ничего!

Дракон выпустил её запястья и отступил, улыбаясь до изумления ехидно.

– Я так и подумал.

***

Йеруш ворчал и распихивал по карманам пробирки, в которые едва успел набрать воды. Илидор целеустремлённо шагал через посёлок по направлению к холму, почти тащил за собой Йеруша, а местные провождали их внимательными взглядами. Кто с любопытством и надеждой, точно желая и не решаясь что-то подсказать, кто с сердитой тревогой, словно тоже желая и не решаясь помешать чужакам свободно шляться по округе.